Прижавшись к его сильной груди, она чувствовала неизведанное доселе возбуждение. Кровь стучала в висках, а низ живота свело судорогой. Колени ее подгибались. Лорен постаралась удержаться на ногах, обняв Трэвиса за плечи, и провела рукой по его волосам, мягким и шелковистым, как и его поцелуи.
Когда наконец Трэвис оторвался от нее, он глубоко вздохнул и прижался подбородком к ее макушке. Лорен даже замурлыкала от удовольствия. От его тела исходил жар, и Лорен чувствовала, как сильные мускулы играют под тонкой тканью рубашки.
Трэвис махнул рукой полицейскому, который в нерешительности остановился в нескольких шагах от них.
— Все под контролем, офицер.
Сердце Лорен колотилось как сумасшедшее, но это заявление ее не обмануло. Она видела, что Трэвис с трудом мог контролировать себя. Ее переполнила гордость, когда она почувствовала, как из его джинсов предательски выступает напряженное мужское естество.
К тому времени, когда Лорен наконец нашла свою сумочку, их добросовестный полицейский вернулся к своей машине и обратил свое внимание на менее интересный предмет, чем целующаяся парочка, — он помогал взбешенному Бросале Уиверу сесть на заднее сиденье патрульной машины.
После большого количества алкоголя и интоксикации от поцелуев Трэвиса, Лорен была готова признать этот вечер самым удачным в своей жизни. Теперь было бессмысленно возвращаться обратно в бар в надежде на то, что ей удастся найти мужчину, который мог бы целовать ее лучше, чем тот, который был перед ней. Прижав ладонь ко лбу, она пыталась остановить мир, вращающийся вокруг нее с бешеной скоростью.
Внезапно Лорен смиренно спросила:
— А ты уверен, что не возражаешь против того, чтобы отвезти меня домой?
Трэвис отозвался с улыбкой:
— Нам же по пути, милая.
Он проводил Лорен к своей машине, открыл ей дверь и помог сесть. Потом пристегнул ее ремнем безопасности. От этого прикосновения девушку бросило в жар. Вполне безобидный жест его руки, случайно коснувшейся ее груди, был настолько интимным, что Лорен с трудом смогла вздохнуть. Она сделала попытку вернуться в нормальное состояние, пока Трэвис обходил вокруг машины и садился за руль.
— Ты не возражаешь, если я включу радио? — спросил он.
— Нисколько.
Трэвису был просто необходим посторонний шум для того, чтобы хоть как-то отвлечься от терзающего его душу и тело желания.
Сексуальное напряжение как статическое электричество потрескивало в воздухе под аккомпанемент музыки, льющейся из радиоприемника. Лорен изучала руки Трэвиса, лежащие на руле. Эти руки забрасывали мяч далеко за линию поля и были покрыты многочисленными шрамами от тяжелой физической работы. Внимательно рассматривая эти руки, которые в ее давних, смелых мечтах обнимали ее, Лорен поняла, что она слишком упрощенно представляла себе жизнь Трэвиса.
