– Я хочу стать такой же сильной, как ты, папа, но ты все равно очень нужен мне. Ты обязательно должен поправиться.
Она поцеловала отца в щеку и посмотрела ему в глаза.
Глаза отца – яркие, пронзительно-зеленые – неожиданно раскрылись, и их взгляд показался ей осмысленным. И Виктория воскликнула.
– Папа, ты смотришь на меня! Ты открыл глаза! Люси, иди скорее, папа пришел в сознание!
Обеих охватило радостное возбуждение. Виктория немедленно послала за доктором Лоуденом. Тот прибыл через час.
– Папе стало лучше, правда, доктор Лоуден? – нетерпеливо спросила Виктория.
Пожилой доктор улыбнулся и утвердительно кивнул.
– Точно так, миледи. Ваш отец пришел в себя. Он по-прежнему не может двигаться и говорить, но теперь есть определенная надежда на то, что его светлость вскоре вернется в свое обычное состояние. – Он ласково потрепал Викторию по руке и добавил: – Пойду отдам новые распоряжения сиделкам и снова навещу вас завтра утром. Доброй ночи, миледи.
Виктория снова присела возле отца, посмотрела ему в глаза.
– Ты слышишь меня, папа? Правда, слышишь?
Он медленно моргнул.
– Тебе больно?
На этот раз он моргнул дважды. Связь была установлена, и Виктория радостно улыбнулась.
– Если ты моргаешь один раз, это означает «да», а когда дважды – «нет», я угадала?
Он моргнул один раз.
– Как я рада, что тебе стало лучше, – прошептала Виктория, на секунду прижимаясь к отцовской груди. – Не хочу тебя утомлять, но мне необходимо знать, что произошло между тобой и Эдвардом. Скажи, ты получил какое-нибудь письмо?
Джеффри моргнул один раз.
– Когда ты говорил в тот день с Эдвардом, он отрицал свою вину?
Ответом было «нет».
– Он должен был совершить что-то ужасное, чтобы так рассердить тебя. Я уже перерыла всю библиотеку в поисках того письма, но не нашла его. Где оно? Я хочу его видеть.
Джеффри моргнул дважды.
– Но почему? Разве я не могу узнать о том, что натворил Эдвард?
«Нет».
Люси осторожно прикоснулась к плечу Виктории.
– Я думаю, ваш отец просто не хочет причинить вам боль. Я права, милорд?
Джеффри посмотрел на Люси, на дочь и моргнул один раз.
Сердце Виктории наполнилось жалостью и раскаянием.
– Прости меня, папа, – сказала она. – Я не хотела тебя расстраивать. Мы поговорим обо всем, когда ты поправишься. Мне нужно разобрать почту, которую только что привезли. Я навещу тебя позже.
Она поцеловала его в щеку и вышла из комнаты.
Идя по коридору, Виктория перебирала пальцами висевшую у нее на шее золотую цепочку, что всегда делала в минуты трудных раздумий. Она ценила стремление отца уберечь ее от неприятностей, но он не знает того, что знает она. Ему неизвестно, что под боком у них появился шпион Эдварда – миссис Оливер. «Что же делать? Что же мне делать?» – думала Виктория.
