От неожиданного звука Джек открыл глаза и недоверчиво уставился на элегантную фигуру в дверном проеме. Каролина не успела сбросить шубу и оставить в передней муфту, а щеки еще хранили свежий румянец от уличного холода. Не отводя глаз от ее лица и не позволяя себе поддаваться чувству облегчения, которое уже овладевало им, Джек проговорил:
— Тебе тут нечего делать, Каролина. Ты должна уйти, и немедленно.
Она не обратила на его слова никакого внимания. Расстегнув верхнюю пуговицу шубки, сняла ее и бросила на, соседнее кресло. Уж лучше все время смотреть на ребенка в кроватке, чем на этого измученного до неузнаваемости мужчину.
— Тебе нужно отдохнуть. Пойди поешь чего-нибудь и ложись. Я побуду с Эми.
Джек поднялся и схватил обе ее руки, прежде чем Каролина успела приблизиться к ребенку:
— Ради Бога, Каролина, ступай домой, пока кто-нибудь не застал тебя тут.
Она наконец обратила взгляд на Джека — и жаркая волна прокатилась по телу от любви и муки, без труда читавшихся в его глазах. Прежде она еще ни разу не испытывала ничего подобного и едва удержалась от желания тут же упасть в объятия Джека и остаться в его руках на всю жизнь. Она будто окунулась в эти глаза, и острота ощущения напугала ее. Разволновавшись, Каролина снова отвела взгляд и обрела силы, лишь вспомнив о цели своего прихода.
— Я послала за снадобьями к своей кормилице. Думаю, се травы и настои более эффективны, чем большинство лекарств, которые применяют медики. Уж мы-то много раз их испытывали. Иди отдыхать, Джек. Ничего страшного, если я посижу здесь. И потом, у меня действительно большой опыт с детьми…
Джек не выпускал ее рук, с болезненной надеждой глядя на непокрытую голову Каролины. Она не имела права здесь находиться, но он отчаянно нуждался в ней. Одно лишь се присутствие возвращало ему надежду. Он чувствовал ее силу и решимость, знал ее упрямый характер. И потом, у него не было ни малейшего сомнения, что если кто и может выходить Эми, то лишь эта женщина, руки которой он сжимал своими. Однако, допустив это, он мог уничтожить ее репутацию, разрушить се жизнь. Если только…
Он позволил себе допустить это единственное исключение, которое подействовало на его сердце как целебный бальзам. Если ей до сих пор небезразлично, если она еще может сделать выбор».. Но нет, не стоило позволять себе мечтать о невозможном.
— Я пришлю наверх миссис Хиггинботэм, а потом велю подать твою карету. Ты не можешь остаться.
Каролина бросила на Джека быстрый взгляд, вырвалась из его рук и стала снимать перчатки. Последние сомнения покинули ее:
