— Почему у владыки богов такие огромные уши? — удивился Кир.
— Жрецы говорят, — ответил переводчик, — что ведь не мозг, а уши являются вместилищем разума и духа!
Кир, не противореча, кивнул головой.
Вблизи храма Эсагила Кир увидел необыкновенно прекрасную башню — зиккурат. А так как вавилонский народ особенно чтил этот храм, Кир поставил здесь свою охрану.
Зиккурат в Эсагиле неожиданно напомнил ему далекие Экбатаны. Башня была почти так же раскрашена, как дворец Дейока: нижняя ступень — черная, выше — белая, дальше — фиолетовая. Потом — синяя, красная, серебряная. И самая верхняя — золотая. Значит, Дейок знал об этих вавилонских зиккуратах!
Кир любовался городом: Вавилон нравился ему. Нравились эти прямые улицы, крепкие высокие жилища горожан, площади с неожиданной зеленью финиковых рощ, золотящиеся гроздьями сладких плодов… Он любовался богатыми дворцами, которые построил Навуходоносор.
Нравилась Киру и одежда вавилонян — льняная туника, спускающаяся до ног, сверху другая туника, шерстяная. И белый плащ, непринужденно накинутый на плечи… Может быть, такая одежда подошла бы и персам?
Волосы у вавилонян длинные, на голове они носят повязку. Такие волосы будут мешать в походах. Но обычай носить перстень с печатью и палку, украшенную то искусно сделанным яблоком, то розой, то орлом, — это, пожалуй, красиво…
— Этот город будет моей столицей, — решил Кир. — Столицей всего моего царства!
И с этого дня он стал так писать свой титул:
«Я, Кир, царь народов, великий царь, могучий царь, царь Вавилона, царь четырех стран света».
Царство его теперь уже простиралось от Средней Азии до Средиземного моря.
Кир не тронул города. Но он приказал немедленно разрушить внешние стены Вавилона. Еще могут быть смуты, и вавилоняне захотят освободиться и закрыть от персов все свои медные ворота. А тогда снова трудная осада, снова война…
Неприступные стены Вавилона рушились в ров. Страну Междуречья охватило смятение. Жители древнего города Ура, что стоял к югу от Вавилона, решили, что и для них все кончено — погибнет их город, их свобода… Ни укрепления, ни рвы, ни стены не защитили Вавилона, враг победил. Будет побежден и Ур. У победителей свои боги, — так разве они пощадят богов, стоящих в храмах Ура?
А это казалось самым страшным: погибнут боги — погибнет и Ур!
Но Кир никогда не испытывал вражды к людям другой веры. Он не разорил Ура, не тронул богов. Но, к изумлению жителей, восстановил их разоренное святилище Эннунмах. И даже отремонтировал лицевую стену храма Сина — бога Луны.
