— Это мой личный револьвер, и он меня устраивает.
— Прекрасно. Себе я возьму девятимиллиметровый «ЗИГ-зауэр». Питер, тебя твоя «девятка» устраивает?
— Так точно, сэр.
— Пич, вы стреляете?
— У меня в столе лежит отцовский револьвер-«сорокапятка». С пяти лет умею управляться. А вообще, я владею всем оружием, какое у нас в оружейном ящике. Не хуже нашего бравого солдата.
— Не солдата, а гвардейца, — пробурчал Отто. — Морского пехотинца.
— Ну, хорошо. — Нейт прокашлялся. — Теперь скажите мне, сколько жителей города имеют оружие?
Троица уставилась на него в недоумении, потом Отто усмехнулся и сказал:
— Практически все.
— Отлично. А есть у нас список тех, у кого есть лицензия на ношение?
— Это я вам сделаю, — вызвалась Пич.
— Вот и хорошо. А перечень городских указов достать не трудно будет?
— Будет исполнено.
— И последнее, — добавил Нейт. — Если мы кого-то задерживаем, кто назначает залог, определяет срок, величину штрафа и так далее?
Повисло долгое молчание.
— По-моему, вы, шеф, — наконец изрек Пит. Нейт присвистнул:
— Занятно.
Он вернулся в кабинет, прихватив документы, которые приготовила для него Пич. Много времени они не заняли, но по прочтении на пробковом стенде появилась записка.
Он продолжал перебирать бумаги, когда вошла Пич.
— Вот вам ключи, Нейт. Вот эти — от оружейного шкафа. Эти — от входных дверей — парадной и задней, — от камер и от вашей машины. Все подписано.
— От моей машины? И что же это за машина?
— «Гранд Чероки». Запаркована на улице. — Она вручила ему связку. — Хопп велела научить вас пользоваться обогревателем двигателя.
Об этом он тоже читал. Есть такие специальные обогреватели блока цилиндров, которые включаются, когда мотор заглушён. Необходимая вещь в здешнем климате.
— Потом покажете.
— Солнце встает.
— Что? — Он повернулся к окну.
И замер, уронив руки. Огромный оранжево-розовый шар висел в небе. Под его лучами ожили горы, по бокам белых гигантов побежали золотые лучи.
Эти лучи заполнили собой оконный проем. И лишили новоиспеченного шефа полиции дара речи.
— Первый зимний восход на Аляске — ни с чем не сравнимое зрелище.
— Да уж… — Как завороженный, он шагнул ближе к окну.
Отсюда была видна река, на которую накануне сел самолет. Длинная пристань — вчера он ее не заметил. Сверкающий на солнце лед. Горы снега, кучка строений, группы деревьев — и, как теперь стало заметно, люди. На улице, как ни странно, были люди, все укутанные до такой степени, что походили на разноцветные шары на белом фоне.
