Леля Селезнева с факультета журналистики | страница 5
Те же шоферы, которые сейчас кажутся беззаботными, через несколько часов сядут за штурвалы и без сна и отдыха будут гнать и гнать по нелегким дорогам, наверстывая по мере возможности упущенное. И не будут чувствовать себя героями, так же как сейчас не испытывают угрызений совести оттого, что не стоят толпой на берегу и не смотрят с тоскою на паром.
Леля вспомнила секретаря Дорофских и то, как она ему говорила: «С паромом следующее…», и ее собственная беспомощность стала до того очевидной и угнетающей, что она чуть не заплакала. Она стала мысленно доказывать себе, что люди сами определяют порядок жизни. И все делают люди. А киснуть и хныкать — это легче всего. Это еще ни для кого не представлялось очень трудным. Все делают люди, и надо быть спокойнее и сильнее.
Она поднялась и подошла к старику плотнику.
— Скажите, пожалуйста, а может быть, вас мало?
— А? — Бригадир выпрямился. — Мало? Нет, тут больше не надо, пожалуй… Да и нету у нас их больше-то.
— Но ведь стоят машины-то! — тихо, с отчаянием сказала Леля. — Что же делать-то?
— Что делать?.. Вот делаем.
— Когда вы думаете закончить?
— Завтра к обеду… — Старик прищурился и посмотрел на ту сторону реки.
— Ну нет! — твердо сказала Леля. — Так не пойдет. Вы что?
— Что? — не понял старик.
— Товарищи! — обратилась Леля ко всем. — Товарищи, есть предложение: собрать коротенькое собрание! Пятиминутку. Я предлагаю… — продолжала Леля, — работать ночью. Мне сейчас трудно посчитать, в какие тысячи обходится государству простой этих машин, но сами понимаете — много. Я сейчас схожу в деревню, обойду ваши семьи, скажу, чтобы вам принесли сюда ужин…
— Ну, это уж — привет! — сказал Митька Воронцов.
— Да неужели вы не понимаете! — Леля даже пристукнула каблучком по палубе. — А как было в войну — по две смены работали!.. Женщины работали! Вы видите, что делается? — Леля в другое время и при других обстоятельствах поймала бы себя на том, что она слишком театрально показала рукой на тот берег, на машины, и голос ее прозвучал на последних словах, пожалуй, излишне драматично, но сейчас ей показалось, что она сказала сильно. Во всяком случае, все посмотрели туда, куда она показала, — там стояли машины с хлебом.
— У нас на это начальство есть, — суховато сказал бригадир.
— Мы что, двужильные, что ли? — спросил Митька.
Он уже не ждал от девушки «фокусов», он боялся, что она уговорит плотников остаться на ночь. Пятеро других стояли нахмурившись.
— Товарищи!.. — опять начала Леля.