«Вот морда!» — ругал он себя. Он любил сейчас заведующего, как никого никогда, наверно, не любил.
Заведующий положил трубку, посмотрел на Максима. Максим нахмурился, шаркнул рукавом бостонового пиджака по глазам и полез в карман за сигаретой. Заведующий ничего не сказал, написал записку, встал… Максим тоже встал.
— Вот по этому адресу… спросите Вадима Петровича. — Не отчаивайтесь, поправится ваша мама.
— Спасибо, — сказал Максим. Горло заложило, и получилось, что Максим пискнул это «спасибо». Он нагнул голову и пошел из кабинета, даже руки не подал начальнику.
«Вот же ж морда!» — поносил он себя. Ему было очень стыдно.
На другой день рано утром к Максиму забежал Игнатий. Внес с собой шум и прохладу политых асфальтов.
— Максим!.. Я поехал! Вот яд-то — достал.
Максим вскочил с кровати.
— Куда поехал?
— Домой! Вот яд…
— Так я тоже достал вчера. Флакон.
— Ну — два будет. Пригодится.
— Ты сейчас прямо едешь?
— Но. Будь здоров! Зайду попроведаю мать…
— Погоди, Игнат, я провожу тебя.
— Меня такси ждет…
— Я скоро.
— Давай. Только — одна нога здесь, другая — там! — орал Игнатий. — Пятнадцать минут осталось. Жена сейчас икру мечет в вагоне.
— Она уже там? — Максим прыгал по комнате на одной ноге, стараясь попасть в штанину.
— Там.
— Сейчас… мигом. Мы в магазин не успеем заскочить? Хотел гостинцев матери…
— Да ты что! — взревел Игнатий. — Я что, по шпалам жену догонять буду?!
— Ладно, ладно…
Побежали вниз, в такси.
— Друг, — взмолился Игнатий. — Десять минут до поезда… Жми на всю железку. Плачу в трехкратном размере.
Машина рванула с места.
Жена ждала Игнатия у вагона. Оставалось полторы минуты.
— Игнатий, это… это черт знает что такое, — встретила она мужа со слезами на глазах. — Я хотела чемоданы выносить.
— Порядок! — весело гудел Игнатий. — Максим, пока! Крошка, цыпонька, в вагон.
Поезд тронулся.
— Будь здоров, Максим!
Максим пошел за вагоном.
— Игнат, передай матери: я, может, тоже скоро приеду. Не забудь, Игнат!
— Не-ет!
Максим остановился.
Поезд набирал ходу.
Максим опять догнал вагон Игнатия и еще раз крикнул:
— Не забудь, Игнат!
— Передам!
Уже расходились с перрона люди.
А Максим все стоял и смотрел вслед поезду.
…Уже никого почти не осталось на перроне, а Максим все стоял. Смотрел в ту сторону, куда уехал Игнатий.
