Девушку все проводили добрыми глазами.
Доктор подошел к Пашке.
— Как дела, герой?
— Лучше всех.
— Дай-ка твою ногу.
— Доктор, пусть она придет завтра, — попросил Пашка.
— Кто? — спросил доктор. — Корреспондентка? Пусть приходит. Влюбился, что ли?
— Не я, а она в меня.
Смешливый доктор опять засмеялся.
— Ну, ну… Пусть приходит, раз такое дело. Веселый ты парень, я погляжу.
Он посмотрел Пашкину ногу и ушел в другую палату.
— Думаешь, она придет? — спросил белобрысый Пашку.
— Придет, — уверенно сказал Пашка. — За мной не такие бегали.
— Знаю я этих корреспондентов. Им лишь бы расспросить. Я в прошлом году сжал много, — начал рассказывать белобрысый, — так ко мне тоже корреспондента подослали. Я ему три часа про свою жизнь рассказывал. Так он мне даже пол-литра не поставил. Я, говорит, не пьющий, то-се — начал вилять.
Пашка смотрел в потолок, не слушал белобрысого. Думал о чем-то. Потом отвернулся к стене и закрыл глаза.
— Слышь, друг! — окликнул его белобрысый.
— Спит, — сказал человек с «самолетом». — Не буди, не надо. Он на самом деле что-то совершил.
— Шебутной парень! — похвалил белобрысый. — В армии с такими хорошо.
Пашка долго лежал с открытыми глазами, потом действительно заснул. И приснился ему такой сон.
Как будто он генерал. И входит он в ту самую палату, где лежал он сам… Но только в палате лежат женщины. Тут Катя Лизунова, корреспондентка, Маша-птичница, городская женщина, женщина с нефтебазы и даже тетка Анисья… И свита вокруг Пашки — тоже из женщин.
Вошел Пашка и громко поздоровался.
Ему дружно ответили:
— Здравствуйте, товарищ генерал!
— Почему я не слышу аплодисментов? — тихо, но строго спросил Пашка-генерал у свиты. Одна из свиты угодливо пояснила:
— Дамская палата…
И она же попыталась надеть на Пашку халат.
— Не нужно, — сказал Пашка, — я стерильный.
И началось стремительное шествие генерала по палате — обход.
Первая — Катя Лизунова.
— Что болит? — спросил Пашка.
— Сердце.
— Желудочек?
Катя смотрит на Пашку как на дурака.
— Сердце!
Пашка повернулся к свите.
— Считается, что генерал — ни бум-бум в медицине. — И снисходительно пояснил Кате: — Сердце тоже имеет несколько желудочков. Ма-аленьких.
И дальше. Дальше — корреспондентка, «странная и прекрасная».
— Что? — ласково спросил Пашка.
— Сердце.
— Давно?
— С семнадцати лет.
— Ну, ничего, ничего…
Пашка двинулся дальше. Маша-птичница.
— Тоже сердце? — изумился Пашка.
— Сердце.
— Кошмар.
Пашка идет дальше.
Городская женщина.
Пашка демонстративно прошел мимо.
