— Мой господин! — воскликнул он. — Герцог, господин мой! — одновременно он все еще отпихивал слуг, не оставивших попыток остановить его. — Прочь с дороги, скоты! Говорю вам, я должен поговорить с его светлостью. Прочь с дороги!
Шум в зале стих. Одних придворных покоробило появление в зале солдафона, другие подумали, что это начало спектакля.
И тут же раздался суровый голос Борджа: «Дайте ему пройти!»
Слуги мгновенно исполнили приказ, ибо у Барбо были тяжелые кулаки, и он, не задумываясь, пускал их в ход. А Барбо твердым шагом направился к герцогу, отдал честь.
— Кто ты? — рявкнул Борджа.
— Меня зовут Барбо, — ответил солдат. — Я служу в кондотте мессера Анджело Грациани.
— Почему ты ворвался сюда? Что тебя привело?
— Заговор, мой господин, вот что привело меня к вам… — отрапортовал Барбо.
Придворные ахнули. Лицо же Борджа оставалось бесстрастным. Он ждал продолжения, не сводя глаз с посыльного. И Барбо заговорил дрожащим от волнения голосом:
— Мой капитан, мессер Грациани, лежит без чувств с разбитой головой в некоем доме, а иначе он стоял бы сейчас перед вами, мой господин, и дал бы вам полный отчет о случившемся. Я же могу рассказать о том немногом, что видел сам, да передать вам несколько его слов.
По его приказу мы, солдаты его кондотты, наблюдали за неким домом, в который он вошел в первом часу ночи. По получении определенного сигнала нам было велено ворваться в этот дом. Сигнал мы получили. Действуя согласно приказу…
— Подожди, подожди, — прервал его герцог. — Давай с самого начала и попроще. Ты вот сказал, некий дом. А конкретнее?
— Дворец графа Раньери, мой господин.
По залу прошелестел шумок, а справа от герцога раздался легкий вскрик. Вскрик этот привлек внимание Борджа, он чуть повернул голову и увидел, что принцесса Синибальди, побледнев, как полотно, откинулась на спинку кресла, ее синие глаза переполнял страх. И герцогу вполне хватило увиденного, чтобы догадаться о причине отсутствия Синибальди. Теперь он знал наверняка, где принц провел этот вечер. И пусть Барбо еще не рассказал о заговоре, что замышлялся против него, герцог не сомневался, что Синибальди приложил к нему руку.
А Барбо тем временем продолжил:
— По сигналу, мой господин, мы ворвались…
— Подожди! — вновь оборвал его герцог.
Поднял руку, и в зале мгновенно воцарилась тишина.
Барбо застыл, с нетерпением ожидая, когда же ему дозволят окончить рассказ. А взгляд герцога нашел посла Венеции Паоло Капелло, сидевшего слева от него. Напряженная поза, отразившаяся на круглом лице тревога еще более убедили Чезаре в том, что он не ошибся в своих рассуждениях.
