— Это не шутка, ваша светлость, — говорила она с гордо поднятой головой, на губах играла улыбка. — Как ваша верная подданная, я не могла ослушаться вашего приказа. Вы потребовали, чтобы к вам доставили Маттео Орсини. В этом случае вы обещали освободить меня от обещания выйти замуж за этого мерзавца Панталеоне дельи Уберти. Я полагаюсь на ваше слово, мой господин. Я выполнила то, о чем вы просили. Маттео Орсини здесь, — и она указала на гроб.
Глаза герцога обратились в щелочки.
— Здесь? Мертвый?
Не отвечая, она сдернула черное покрывало, открыв сам гроб. Затем вновь посмотрела на Борджа.
— Прикажите вашим слугам поднять крышку и убедитесь в этом сами. Я обещаю, что более он не окажет вам никакого сопротивления.
Глядя на герцога, монна Фульвия не без удовлетворения отметила, что ей удалось стереть с его лица эту ненавистную насмешливую улыбку. Нахмурившись, герцог пепелил ее взглядом, которого не мог выдержать ни один мужчина в Италии. Руки его сжались в кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
Остальные придворные давно уже отпрянули от столов, подальше от этого ужасного гроба. Они, как, разумеется, и Чезаре, помнили об утреннем происшествии, о письме, зараженном оспой, и о том, как оно было заражено. А потому многие из них начали осознавать, что может произойти в следующее мгновение.
И в звенящей тишине герцог задал вопрос, мучивший всех:
— От чего он умер?
Ответ последовал незамедлительно:
— Он умер от оспы. Вчера. Откройте крышку и возьмите его.
Последняя ее фраза потерялась в шуме и грохоте. Обезумевшие от страха придворные ринулись к окнам. Зазвенели разбивающиеся стекла, с руганью и тычками мужчины и женщины повыскакивали в сад. Их не остановило даже присутствие герцога. Страх перед жуткой болезнью оказался сильнее. Да герцог и не пытался остановить их.
Несколько минут спустя лишь ветер гулял по пустому залу. Лишь один Чезаре Борджа не сдвинулся с места, не поддался панике. Так он и стоял, не сводя глаз с женщины, посмевшей принести ему источающий заразу труп.
— Так что? — продолжала мадонна Фульвия. — Хватит у вас смелости еще раз встретиться лицом к лицу с Маттео Орсини? Или теперь, когда он мертв, ее у вас поубавилось?
— Живого я его не боялся, — вырвалось у герцога.
— Тогда не испугаетесь и мертвого, — и монна Фульвия повернулась к кастеляну. — Марио, ты переболел этой болезнью, так что опасность заразиться тебе не грозит. Открой крышку. Пусть Маттео ударит после смерти.
