Вилоу. Ее пронзительные крики во время родов прорывались сквозь годы, терзая душу. Смерть остановила ее мучения, их ребенок умер, не родившись, и эхо тишины раз за разом отдавалось в его воспаленном мозгу.
Рука Джейсона оперлась на плечо Люка, пока он не отдернул его.
— Вилоу была девочкой, сын мой. Она боготворила тебя. Ее жизнь оборвалась раньше, чем укрепился ваш брак. Рано или поздно ты должен был полюбить. Я ошибался, отрицая твою женитьбу и заставив тебя скрыться до того, как убийца Катрины был найден.
Люк поднял богато украшенный золотой кубок, рассматривая фамильный герб.
— Немного поздновато, тебе не кажется? «Краснокожая дикарка», так ты называл Вилоу, не правда ли? Как тебя шокировали прямые линии ее лба, знак высокого происхождения. «Варварская традиция — привязывать кедровые дощечки к голове ребенка», — сказал ты.
Джейсон, элегантный, сильный и гордый, опустился в кресло как немощный старик.
— Почему женщины падают к твоим ногам, я не понимаю. Возможно, потому, что они любят упорствовать в своей неправоте. Ты жестокий человек, Люсьен. Беспощадный.
— Возможно.
Джейсон утомленно поднял бокал.
— Держу пари, ты не умрешь рядом с нежной, любящей женщиной. Держу пари, что имя Д'Арси умрет вместе с тобой и ты не найдешь женщину, зажгущую твое сердце, потому что сам объявил его мертвым.
Люк поднял бокал, любуясь прекрасной резьбой по золоту.
— Пари? Мне всегда нравились твои смелые выпады.
Отец хмуро взглянул на него.
— Любая женщина, вышедшая за тебя, не будет ангелом. Ты не смеялся искренне с тех пор, как был мальчиком. Катрина убила что-то в тебе. Я проклинаю ее душу за эту жестокость.
— Катрина — дитя ада с момента появления на свет. — Люк внимательно рассматривал лицо отца. Это человек, который хранил в неприкосновенности имя Д'Арси… который с колыбели воспитывал в сыне чувство гордости. Который заставил его убежать от шайки убийц, отказавшись признать Вилоу законной невестой Д'Арси.
— Я принимаю твое пари, отец. Прежде чем умереть, я женюсь на ангеле. Имя Д'Арси будет жить и после моего последнего вздоха.
Джейсон недоверчиво покачал головой, закрыл глаза и поставил бренди на стол.
— Договорились. — Да.
Недоверие, послышавшееся в последнем слове, обожгло Люка сейчас, отдаваясь эхом среди приступов боли, бросающих его в черную пропасть. Он закричал, проклиная боль, слабость:
— Я женюсь на ангеле, прежде чем умру. Клянусь именем Д'Арси.
Сын французского охотника и чинукской принцессы, Сиам, почти без сознания, раздетый, лежал на промерзшей земле, когда впервые увидел Люка девять лет назад. Компания англичан-неудачников, влекомые только выпивкой и ненавистью, вскоре протрезвела, после того как Люк вышел на свет костра и развязал Сиама. Слишком ослабевший, чтобы пошевелиться, канадец думал, что высокий сильный охотник еще один из банды. Люк приказал положить шкуру буйвола, соорудить вокруг него укрытие, не забыв при этом угостить пьяниц кнутом. Даже когда англичане принесли пищу к ногам Люка, Сиам все еще не доверял новичку и напряженно следил за ним. Он велел мужчинам раздеться. Вскоре они, захватив сапоги, спаслись бегством. Охотник стоял с ружьем у бедра и смотрел им вслед.
