«Даже более чем впечатляюще, — потрясенно подумала Занна, чувствуя, как мурашки пробежали у нее по коже. — Он стал невероятно привлекательным».
Но его белозубая улыбка осталась такой же насмешливой.
— Не знаете, что сказать? — спросил он. — Это что-то новенькое.
— Да, — Занна перевела дыхание. — Я… я еле вас узнала, — кротко добавила она.
— Ну, это не страшно. — Парень умолк, словно подбирая нужные слова, его лицо внезапно стало серьезным. — Я думаю, мы оба сегодня встали не с той ноги. — Он махнул рукой в сторону столика. — Я хотел бы как-то это загладить.
Занна почувствовала, что ее сердце колотится в бешеном ритме, словно от страха.
— Что вы, это совсем необязательно.
— Вы обрекаете меня на обед в одиночестве, в дальнем углу комнаты? — Улыбка слегка испортила впечатление от его жалобного голоса. — И еще я подумал о Труди, — лукаво продолжил он. — Ей будет намного проще нас обслуживать, если мы сядем за один столик.
Почему-то его слова прозвучали так разумно, что невозможно было отказать.
Неожиданно для себя Занна обнаружила, что уже сидит за столиком напротив него. И сразу же, словно по какому-то тайному сигналу, вошла Труди, внеся первые блюда.
Обед начался с овощного супа, заправленного сметаной. Занна думала, что у нее нет аппетита, но съела все до последней капли.
— Понравилось? — спросил ее спутник, улыбаясь сквозь мерцающее пламя свечи.
— Даже очень. — Занна со вздохом отложила ложку. — Я рассчитывала только на рыбный пирог.
— В этом вся Труди. Даже если официально она закрыла свое заведение, у нее есть профессиональная гордость, а так как вы ее постоялица, она будет вас холить и лелеять.
— А вы здесь причем?
Парень пожал плечами.
— Я одинокий холостяк, и мне приходится самому думать о своем пропитании, поэтому она заботится обо мне.
«Если он одинок, — подумала Занна, — то сам виноват в этом. А может, он настолько занят своим маленьким бизнесом, что у него не хватает времени устроить личную жизнь».
Это Занна могла понять. Она очень часто исполняла роль хозяйки на приемах, организованных ее отцом, но не могла припомнить, когда в последний раз ужинала наедине с мужчиной.
Если и были такие случаи, то исключительно с мужчинами, тщательно проверенными и одобренными сэром Джеральдом.
— Ты моя дочь, Занна, — постоянно напоминал ей отец. — Моя наследница. Откуда тебе знать, ты им нужна, или мои деньги?
Это был один из многих болезненных уроков, которые ей пришлось усвоить.
«Но на этот раз мне ничего не грозит», — убеждала себя Занна. Потому что сидящий напротив мужчина понятия не имеет, кто она такая. А ей очень хотелось бы и дальше оставлять его в неведении.
