Вручив ему стакан и налив себе, она спросила:
— Вам удалось найти что-нибудь подходящее?
— Я думаю, что дом вам понравится, он находится как раз над Вильфраншем, посредине большого сада.
— Сад окружен стенами?
— Четырехметровыми. Я приказал, чтобы там установили электрическую защиту. Там так же есть хороший бассейн.
Кристина, довольная, хлопнула в ладоши. Она села, обнажив прекрасные ноги, и секретарь почувствовал себя несколько неловко. Он продолжил:
— Рабочие уже приступили к оснащению дома, чтобы там все было примерно так, как здесь. Покрытие пола различными материалами очень скоро будет закончено. Вы можете завести собак, если хотите.
— Решим это позже, А цена?
— Я признаю, что это крайне дорого, особенно если учесть работы, которые вы хотите произвести... За такой короткий отрезок времени...
— Мы уже обсудили это, мой дорогой Франсуа. Так как профессору Кавиглиони после операции необходимо проводить различные виды обследования моих глаз и он будет это делать по крайней мере в течение двух месяцев, я обязана оставаться на месте... во всяком случае, неподалеку от Монте-Карло... Вы представляете меня в гостинице и толпы людей вокруг?
— Согласен, но мне кажется, вы преувеличиваете опасность положения. Человек, который убил вашего отца, не обязательно попытается убить вас! Он просто может подождать результата операции... Если он будет отрицательным...
— Но если он будет положительным, я опознаю его тотчас же, Франсуа, а он никогда не захочет подвергаться такому риску!
— Он знает только, что вы намерены...
— Весь мир знает об этом. Я дала достаточно интервью американской прессе, чтобы по крайней мере одна статья попалась ему на глаза. И в этот момент он, наверное, замышляет убить меня...
На ее лице появилась злая усмешка.
— Он придет, Франсуа. Очень скоро. Тогда я убью его. Своими собственными руками.
Франсуа Суплэ вздохнул и заерзал на своем сиденье. Кристина шевельнулась, и ее юбка поднялась еще выше, открыв полоску белой кожи выше чулка.
— Убив его, вы ничего не докажете.
— Если не убью, я его сдам полиции, и его убьют другие. Я хочу вырвать у него признание и потом убить. Ни один суд никогда не осмелится осудить меня.
Она зажгла сигарету, которую уверенно взяла из лакированного ларчика.
— Он придет, Франсуа, я это знаю!
— Или пришлет кого-нибудь.
— Это одно и то же. Если он не придет сам, мы возьмем его эмиссара и заставим его заговорить!
Франсуа еле сдерживался. Он не мог оторвать глаз от стройных ног, по которым пробегала легкая нервная дрожь. Он встал и принялся расхаживать взад и вперед по комнате: два шага по ковру, три по паркету, четыре по плиткам. Приход Вероники отвлек их от обсуждаемой темы. Она сказала Кристине:
