— Да не нервничай так, никаких оснований для тревоги нет. У меня есть все, что требуется… Она не молвила ни слова.
— Знаешь, ты не первая, кто так себя чувствует поначалу. Некоторые женщины тоже волновались, но когда я демонстрировал им в первый раз свою добрую волю, они уже потом не могли оторваться… Они могли довести до изнеможения шестерых мужчин, и все им было мало.
— В последний раз: дайте ключ, я хочу уйти.
— Слишком поздно, взгляни только, до какого состояния ты меня довела.
Я говорил искренне, потому что мой горн уже торчал торчком, а яйца ломило от нетерпения. Но я должен был успокоить Фрэнсис, чтобы избежать неприятностей.
— Знаешь, в тебе, действительно, что-то есть, ты мне очень нравишься.
Я протянул руку к плечу Фрэнсис, но она ее тут же сбросила. Это не лучший способ обращаться со мной, я такого не допускал.
Пришлось тут же сорвать с нее лифчик — и вот они уже передо мной, две дерзкие грудки, твердые, с розовыми, устремленными вверх сосками.
Фрэнсис испуганно прикрыла крест-накрест груди руками, и я использовал этот момент, чтобы сдернуть вниз ее трусики. Однако в последний момент она этому помешала, успев широко раздвинуть ноги. Скверно, значит, придется разорвать ткань. Я схватил трусишки обеими руками, и — р-р-раз! — они разлетелись. Теперь на ней оставались только поясок и чулки. Ну и пусть остаются, это только сильнее возбуждает.
Эта девчонка не подходила ни под какую схему. Только что она широко раздвигала ноги, а теперь сжала их плотно, словно «железный занавес». Но теперь, по крайней мере, мне не составляло никакого труда отнести ее на кровать. Я положил ее и стал целовать повсюду. Глупая девчонка все еще пыталась сопротивляться. Я прижался сильнее своей грудью к ее маленьким грудкам. Это было приятно. Но она не позволяла целовать их. Это было неприятно. Я сжал ее сосок пальцами, в ответ она оцарапала меня. Это всегда выводило меня из терпения, потому что кожа у меня тонкая.
Тем не менее, я должен был соблюдать нежность, однако мой Малыш-Джонни требовал соблюдения и его прав. Попытаюсь воззвать к ее разуму.
— Да не воюй ты со мной, глупышка, расслабься, и ты увидишь, как тебе будет хорошо… Ты находишь, что мой Малыш слишком велик для тебя, что он причинит боль? Вы все так думаете поначалу, а на самом деле все происходит наоборот, очень хорошо…
Я снова попытался ее поцеловать, и она снова не далась. До сих пор я старался не слишком агрессивно вести себя, но теперь мне уже не терпелось ворваться, наконец, в ее маленький замок. Я схватил обе ее ляжки изнутри и раздвинул их, она обладала хорошими мускулами, и мне пришлось изрядно приложить силу. Медленно открылась золотистая рощица… Еще одно усилие, и вот оно, прелестное маленькое влагалище и розовый носик, торчащий под тугими завитками волос.
