— Вы — следователь, не так ли?
— Заместитель следователя. Следователь — Остервельт, он сидит на двух стульях. Кстати, я тоже. Я по совместительству являюсь патологоанатомом в больнице в Пуриссиме. Моя фамилия Лоусон.
— Арчер. — Мы пожали друг другу руки.
— Вы случаем не из лос-анджелесской газеты? Я только что закончил беседу с газетчиком.
— Я — частный детектив, нанятый членом семьи. Меня интересуют полученные вами сведения.
— Пока никаких сведений нет. Все, что я знаю — это то, что в трупе сидят две пули, поскольку они вошли и не вышли. Я извлеку их на вскрытии.
— Когда?
— Сегодня вечером. Остервельт хочет, чтобы я поспешил. Я должен закруглиться к полуночи, может, получится и раньше.
— Что будет с пулями после того, как вы их извлечете?
— Передам их шерифскому баллистику.
— Он хорошо разбирается в этом?
— О да, Дэркин прекрасный специалист. Если дело осложнится, мы отправим пули на экспертизу в полицейскую лабораторию в Лос-Анджелесе или в Сакраменто. Однако это не тот случай, когда медицинское свидетельство много значит. Нам хорошо известно, кто это сделал. И когда его поймают, будет не трудно заставить его заговорить. Остервельт, может, вообще не захочет суетиться из-за пуль. Он весьма беспечный малый. Не мудрено, когда проработаешь в этой должности двадцать пять или тридцать лет.
— Давно вы с ним работаете?
— Четыре-пять лет. Пять. — Он добавил, словно оправдываясь: — В Пуриссиме живется хорошо. Жена ни за что не уедет отсюда. Кто может винить ее?
— Только не я. Я и сам готов поселиться здесь.
— Поговорите с Остервельтом, почему бы и нет. У него не хватает людей — всегда ищет. Вы имеете опыт работы в полиции?
— Имел, до недавнего времени. Устал жить на жалование полицейского. Помимо прочих вещей.
— Объяснения всегда найдутся.
Не зная, с каким умыслом он мне это сказал, я посмотрел ему в глаза. Он также посмотрел на меня испытующе. Я ответил:
— Это была одна из причин, от которых я устал. Но вряд ли у вас здесь дело обстоит лучше.
— Лучше, чем вам кажется, брат, лучше, чем вам кажется. Однако не будем об этом. — Он откусил кончик сигары и выплюнул его на гравий. — Значит, говорите, что работаете на семью Холлманов?
Я кивнул.
— Когда-нибудь раньше бывали в Пуриссиме?
— Да, правда, давно.
Он посмотрел на меня с любопытством. — Вы не из тех ли детективов, которых сенатор пригласил, когда утонула его жена?
— Нет.
— Я спросил просто так. С одним из них мне довелось провести несколько часов — расторопный старый бульдог по фамилии Скотт. Вы случаем не знакомы с ним? Он из Лос-Анджелеса. Гленн Скотт?
