— Вижу, что нашлась, — согласился король. — И нашел ее, судя по всему, сэр Лайм. — Он бросил на сына Монтгомери Фока заинтересованный взгляд. — Что это означает?
— Думаю, леди Джослин сможет объяснить вам все гораздо лучше, чем я, — ответил Лайм.
Женщина совершенно растерялась и тяжело вздохнула.
— Ваше Величество, не подумайте, что я хотела пойти против вашей воли, но мне необходимо было покинуть замок, так как я очень беспокоилась за сына. Я не могла не увидеть его, мне хотелось убедиться, что с ним все в порядке, что он жив и здоров. Но, к несчастью, выбравшись в город, я заблудилась. Сэр Лайм случайно нашел меня и привел обратно в замок.
Однако ее объяснения не произвели на монарха должного впечатления.
— Значит, вы сочли меня за лжеца и не поверили, когда я сказал, что вашему сыну ничто не угрожает.
— О, Ваше Величество, я… — бедняжка смущенно замолчала. От волнения она не находила нужных слов. — Я мать. Что еще я могу сказать в свое оправдание?
Грозно сдвинув брови, Эдуард наклонился вперед.
— Я…
— Только мать может понять чувства другой матери, моя дорогая, — раздался из глубины зала ласковый женский голос. — Вы, милочка, напрасно тратите слова, пытаясь переубедить этих мужчин.
Джослин приоткрыла рот от изумления. Кто же осмелился перебить властелина Англии? Робко оглянувшись, она увидела женщину, шедшую величественной поступью через зал, направляясь к ним.
Королева Филиппа?! Это, несомненно, она. Боже, как же прекрасна жена Эдуарда! Джослин не раз слышала рассказы о красоте и доброте королевы. Но увиденное превзошло все ожидания. Перед ней стояла женщина неземной красоты. Ее глаза сверкали, подобно звездам на ночном небе, на щеках алел румянец, а милая улыбка, казалось, никогда не покидавшая ее губ, делала ее лицо похожим на лицо ангела.
Остановившись перед Гемфри Рейнардом и его дочерью, королева взяла растерявшуюся женщину за руку.
— Рада узнать, леди Джослин, что вы вернулись целой и невредимой. Ваше таинственное исчезновение вызвало настоящий переполох. Мое воображение так разыгралось, что рисовало самые ужасные картины того, что могло с вами произойти.
Только сейчас оправившись от изумления, Джослин склонилась перед королевой.
Однако Филиппа тут же приказала ей подняться. Одарив молодую вдову очаровательной улыбкой и ласково похлопав по плечу, она повернулась и направилась к трону, где, нахмурившись, грозно сдвинув брови и пождав губы, сидел король.
— Бедняжка столько пережила, что нуждается в отдыхе. Ей следует немедленно принять ванну и успокоиться. Разве вы не согласны, мой господин?
