— На обратном пути из Америки у нас сложились прекрасные отношения, и осмелюсь доложить, преступник питает теперь некоторую симпатию к тому, кто сумел его арестовать. Если он сможет разъяснить мне что-то, не выдавая себя, он сделает это без колебаний, дабы избавить меня от бессмысленного путешествия.
Почти сразу после полудня Ганимара впустили в камеру к Арсену Люпену. Вытянувшийся на кровати узник приподнял голову и радостно воскликнул:
— О! Вот это настоящий сюрприз. Вы здесь, мой дорогой Ганимар!
— Он самый.
— Я многого желал в избранном мною уединении… но ничего так страстно не хотелось мне, как увидеть вас здесь.
— Вы слишком любезны.
— О нет, нет, я испытываю к вам глубочайшее уважение.
— Я этим горжусь.
— А я всегда говорил: Ганимар — наш лучший сыщик. Он почти не уступает, — заметьте, как я откровенен! — он почти не уступает Шерлоку Холмсу. О, я искренне сожалею, что не могу предложить вам ничего, кроме этой табуретки. И никакого напитка! Даже пива! Извините меня, ведь это мое временное пристанище.
Ганимар улыбнулся и присел, а заключенный, обрадованный тем, что может поговорить, продолжал:
— Бог ты мой, как же приятно обратить свой взор на лицо порядочного человека! Мне так надоели рожи этих агентов и фискалов, которые по десять раз в день обшаривают мои карманы и эту скромную камеру, дабы удостовериться, что я не собираюсь бежать. Черт возьми, как же дорожит мною правительство!..
— И оно право.
— Ну что вы! Я был бы так счастлив, если б мне позволили жить в моей тихой обители!
— За счет других.
— Вы полагаете? Но это было бы так просто. Однако я заболтался, говорю глупости, а вы, наверное, торопитесь. Перейдем к делу, Ганимар! Чему я обязан честью вашего посещения?
— Делу Каорна, — без обиняков выпалил Ганимар.
— Стоп! Секундочку… У меня ведь столько этих дел! Прежде всего надо покопаться в памяти и найти досье по делу Каорна… А! Вот оно, нашел. Дело Каорна, замок Малаки, нижняя Сена… Два Рубенса, один Ватто и несколько незначащих вещей.
— Незначащих!
— О! Право же, особой ценности все это не представляет. Бывают вещи и получше! Но достаточно того, что это дело интересует вас… Итак, говорите, Ганимар!
— Надо ли рассказывать, как идет следствие?
— Незачем. Я прочел утренние газеты. И даже позволю себе заметить, что вы продвигаетесь довольно медленно.
— Именно по этой причине я и рассчитываю на вашу любезную помощь.
— Весь к вашим услугам.
— Прежде всего вопрос: вы действительно руководили операцией?
