— Здрав будь, русский брат, — поприветствовал воеводу старик.
— Челом тебе, отец, — поклонился в пояс старику-болгарину русич.
— Прими от нас, добрый человек, — указал старик на сложенные у ладей живность, мешки, кувшины, бурдюки. — Прости, что немного, но уже дважды посещали нас незваные гости-ромеи. Все забрали, мало что осталось после них. Лишь то и уцелело, что загодя успели узнать в горы да закопали в лесу. Грабить ромеи мастера.
— Благодарю, отец. Еще раз спасибо за то, что отдаете, не жалея, последнее. Однако мы не ромеи и последнее не забираем.
— Не обижай людей, брат, — сказал старик. — Пойми, что принесли все от чистого сердца.
— Знаю, оттого мы и не возьмем последнее. Для многих тысяч русичей и болгар, что находятся в Доростоле, все это — капля в море, а у вас впереди долгая зима. Скольких из них, — указал Икмор на обступившую ладьи толпу крестьян, — эта мука и мясо спасут от голодной смерти. Посмотри, сколько в селе женщин и детей. Неужто сможет называться мужчиной тот, кто воспользуется добротой твоих земляков-сельчан и оставит их детей без крошки хлеба? Прости, отец, но поступить иначе мы не можем. Пойми это сам и объясни людям. Хорошо?
Случайно взгляд Икмора упал на пригорок, возле которого они находились. Было видно, что совсем недавно на нем стоял стог сена, сейчас же от него сохранились лишь остатки. Однако взгляд воеводы был устремлен не на клочки разбросанного тут и там сена, а на видневшиеся кое-где на земле следы лошадиных копыт.
— Скажи, отец, какие ромеи были в селе: конные или пешие? — спросил он.
— Конные, оба раза конные. Последний раз наскакивали три дня назад.
В глазах воеводы зажегся радостный огонек.
— Не знаешь, они совсем ушли из ваших мест?
— Вряд ли, у них тут недалече лагерь. Целую неделю уже бесчинствуют. Того гляди снова в село пожалуют.
— Сколько их?
— Немало. Сельчане, что возле их лагеря по делам бывали, сказывали, что никак не меньше полутора тысяч. Рослые, один к одному, все в блестящей броне. Гвардия имперская, что ли…
Икмор горячо обнял старика, расцеловал.
— Отец, не смог бы ты показать нам тот лагерь?
— Конечно, могу.
Воевода Стоян тронул товарища за плечо.
— Икмор, разве нас послали за этим! Или позабыл, что наказывал на прощание великий князь?
— Нет, Стоян, не забыл. Но на ромеев мы нападем все равно. Ибо полторы тысячи всадников — это столько же лошадей.
В глазах воеводы Стояна появилась нерешительность, голос звучал без прежней настойчивости.
