– Детям нравятся большие деревья, – проворчала Мэйзи.
– Мы и большие прекрасно сможем поднять! – раздраженно буркнула Карли. Внезапно ей стало стыдно за свой тон. – Прости, Мэйзи. Не знаю, что на меня нашло.
– Может, приболела? Ты ужасно бледная.
– Наверное, – согласилась Карли, обрадовавшись, что у ее грубости нашлось оправдание. – Вчера я так устала, что еле смогла дотащить до грузовика последнюю елку.
– Так зачем было приходить сегодня? – спросила Мэйзи, облокотившись о капот. – Уверена, мы и без тебя управимся. Ты и так трудилась, как пчелка, Карли. Никто ни слова не скажет, если ты отдохнешь денек.
– Со мной все будет нормально. – Карли подняла еще одно дерево.
Рядом остановилась машина, набитая жующими детьми. Мужчина, сидящий за рулем, распахнул дверцу, и из салона донесся запах еды: жирных гамбургеров и жареного лука. Карли почувствовала, что ее желудок выворачивается наизнанку.
Она прислонилась к борту пикапа и стиснула зубы, молясь, чтобы ее не вырвало прямо здесь. Как только она смогла наконец глотнуть свежего воздуха, на стоянку вырулил еще один автомобиль с новыми участниками… и новыми «ароматами».
Карли закрыла рот и нос перчаткой.
– Вот-вот, милочка, – сказала Мэйзи, – ты явно больна. Отдавай мне список и отправляйся домой. Ты же не хочешь заразить всю эту ораву? Вот это был бы подарочек к Рождеству.
– Может, ты и права.
Карли и в самом деле чувствовала себя слишком паршиво, чтобы развозить елки, и это не имело никакого отношения к Джонасу Сент-Джону. Вынимая бумаги из машины, она вспомнила, как много детей включила в свой список на этот раз. Но это было не важно. Мэйзи не догадается, что Карли вопреки всякому здравому смыслу все же надеялась провести еще один день вместе с Джонасом, наслаждаясь той радостью, которую он дарит ребятишкам.
Диди дома не было, она вместе с Томми уехала за покупками к Рождеству. Карли развела огонь в камине и налила себе чашку какао. Чай или кофе сейчас вряд ли пошли бы на пользу ее желудку. После какао ей так полегчало, что она нажарила себе стопку блинов и съела несколько штук с сиропом.
Девушка захватила с собой в гостиную воскресную газету и еще одну порцию какао, и уютно устроилась на старой тахте перед камином. Но ее удовольствие длилось недолго.
Теперь она чувствовала себя в тысячу раз лучше, чем час назад. Но за всю свою жизнь она ни разу не слышала, чтобы отравление можно было вылечить обильной едой. Насколько она помнила, единственной разновидностью недомогания, которая могла пройти после приема пищи, была… утренняя тошнота.
