Джонас нахлобучил шапку и обошел вокруг грузовика.
– Ага, а как ты догадалась?
– Только фермеры гоняют по бездорожью, словно по шоссе.
Они взобрались на этот уступ по узкой, изрезанной колеями, проселочной дороге, петляющей по склонам холмов. Земля, по которой они ехали, принадлежала одному фермеру, поставляющему двадцать елок на каждое Рождество. Остальные добровольцы собрались за елками в лес, принадлежащий государству, и ехать им предстояло по дорогам с щебеночным покрытием. Карли от души им завидовала.
Мак, тоже фермер, похлопал Джонаса по спине.
– Классно водишь, сынок. В прошлом году мы полдня убили, пока добрались сюда.
Карли закусила губу, снова подумав, что ей следовало сесть в другой грузовик. Но Джонас одним только грозным взглядом дал ей понять, что если она не поедет в его пикапе, он тут же вернется в Бозман.
– Что хочешь взять, Карли? – спросил Джонас. – Ручную пилу или электрическую.
– Шутишь? – фыркнул Мак, забирая огромную электропилу. – Мы притащили сюда эту ручную хреновину только из-за Карли. – Он махнул рукой в сторону лесополосы. – Мы зайдем с восточного края. Пошевеливайся, Грэг.
Карли, прищурившись, взглянула сквозь пелену снега на сплошную стену деревьев.
– Может, Грэг захочет…
– Даже не думай об этом, Карли, – осадил ее Джонас.
Карли посмотрела на него исподлобья; ее злило, что он считает себя вправе распоряжаться ею во время приготовлений к Рождеству. Она полезла в кузов грузовика за пилой.
– Мне нравится общаться с новыми людьми, Джонас. Может, мы пойдем все вместе.
– Черта с два, – ответил он.
Джонас привязал пилу к небольшому рюкзачку, в котором лежал его термос, бутылка с водой и пара бутербродов, и махнул рукой Карли, чтобы она шла впереди. Несколько раз поскользнувшись, девушка шагнула в снег и неторопливой походкой двинулась вперед.
– На обратном пути можешь сама сесть за руль, Шелк, – предложил Джонас, следуя за ней. – Ты могла сказать, чтобы я притормозил.
– Мне вовсе не показалось, что ты водишь машину слишком рискованно, – ответила Карли. – Просто немного быстрее, чем мне бы хотелось.
– А почему, – спросил он нарочито смиренным тоном, – остальные взяли электропилу, а мы вот этот устаревший инструмент?
Хорошо, что Карли шла впереди, и Джонас не мог видеть румянца, вспыхнувшего на ее щеках.
– Я, э… ненавижу ее шум и запах. Это только портит праздничное настроение. – Она обернулась, протянув руки и ловя падающие хлопья снега. – Прислушайся к тишине, Джонас. Разве не прелесть? Разве тебе не кажется, что мы очутились в прошлом веке?
