— Почему?
— Мозг устает, — пояснил Фостер. — Такова цена долгой жизни. Он должен возобновлять свои ресурсы. Интенсивная работа и шок ускоряют трансформацию. Я и так умудрился продержаться несколько столетий. А дома, на Валлоне, человек записывает память на матрицу, а после трансформации восстанавливает память в новом теле. Но, оставшись один, я не мог этим воспользоваться. Конечно, я делал все: готовил укромные убежища, писал самому себе письма…
— Вот когда ты проснулся в гостинице, ты здорово помолодел прямо за ночь, как это возможно?
— Когда мозг восстанавливается, то происходит регенерация всего организма. Кожа забывает все свои морщины, мускулы — накопившуюся усталость, клетки становятся такими же, какими они были когда-то в молодости.
— При первой нашей встрече, — заметил я, — ты упоминал о госпитале в Первую Мировую войну. Ты тоже там проснулся, ничего не помня?
— Твой мир очень жесток, Легион. Наверное, я терял память много раз. Где-то там, в прошлом, я постепенно забыл о своей цели и, когда Охотники вновь появились, бежал в слепой панике.
— У тебя в Мейпорте был целый оружейный склад. Какая польза от него против Охотников?
— Да никакой, — бросил Фостер. — Но я же не знал. Я только ощущал, что меня преследует нечто.
— Ну, уж в наше-то время ты мог бы построить сигнализатор, — вставил я, — хотя нет, ты уже и забыл, зачем он тебе и как это делается.
— Но, в конце концов, я все же нашел передатчик с твоей помощью, Легион. Правда, по-прежнему остается загадкой, что произошло на борту этого корабля? Почему я здесь?
— Слушай, — окликнул я. — А как насчет такой версии: пока ты лежал на том уютном диванчике, записывая память, на борту разразился мятеж, и к тому времени, как ты очнулся, кругом остались одни трупы.
— В этом есть зерно истины, — задумчиво согласился Фостер. — Но будем надеяться, что когда-нибудь мы узнаем всю правду.
— Вот чего я до сих пор не могу понять, так это почему никто с Валлона не отыскал твой звездолет, он же все это время болтался здесь, на орбите.
— Ты только представь бескрайность космоса, Легион. Твоя планета — всего лишь один крошечный мирок среди сонма звезд.
— Но ведь здесь же была оборудована посадочная площадка для ваших кораблей. Не иначе, как существовало регулярное сообщение. Да и книги с фотографиями — прямое доказательство, что вы бывали на Земле много тысяч лет назад. Так с чего это вдруг все визиты прекратились-то?
— Таких площадок множество по всему космосу, — заявил Фостер, — это своего рода маяки, отмечающие каждый риф. Могут пройти века, прежде чем кто-нибудь вздумает заглянуть сюда. Тот факт, что штольня в Стоунхендже давно забилась землей, еще в те время, когда я впервые сошел на поверхность, показывает, насколько редко посещают твой мир.
