Он завел двигатель и, словно торпеда, стартовал прямо от кромки тротуара.
Я выбрался из машины во дворе, дома Фостера и окинул взглядом широкую подстриженную лужайку, цветочные клумбы, сиявшие в лунном свете, шеренгу пирамидальных тополей и белую виллу.
— Зря я согласился, — с сожалением произнес я. — Мне это все напоминает о том, чего мне не удалось получить от жизни.
— Ну, ваша жизнь еще впереди, — отозвался Фостер. Он отворил плиту черного дерева, которая служила входной дверью, и я последовал за ним внутрь. В конце вестибюля он щелкнул выключателем, и комната озарилась приглушенным светом. Я воззрился на бледно-серое пространство пушистого ковра размером с небольшой теннисный корт, на котором стояла мебель тикового дерева, затянутая чехлами ярких расцветок. Стены тоже были серыми, кое-где на них висели картины абстракционистов в богатых рамах. Воздух был свеж.
Фостер наискосок пересек вестибюль, направляясь к бару, который выглядел относительно скромно, хотя по размерам превосходил все, что мне довелось видеть в последнее время.
— Как насчет выпить? — спросил хозяин дома.
Я оглядел свой помятый, запачканный костюм и рукава, залоснившиеся от грязи.
— Послушайте, мистер Фостер, — сказал я. — Я только сейчас сообразил. Если у вас тут поблизости есть конюшня, то я, пожалуй, переночую там…
Фостер рассмеялся.
— Да ладно. Пойдемте, покажу вам ванную.
Чисто вымытый и выбритый, я спустился вниз, щеголяя в халате Фостера. Он сидел, развалившись в кресле, потягивал коктейль из высокого бокала и слушал музыку.
— LJebestodt, — прокомментировал я. — Несколько мрачновато, вы не находите?
— Я смотрю на это несколько иначе, — откликнулся Фостер. — Присаживайтесь.
Я уселся в одно из больших мягких кресел и попытался унять дрожь в руке, пока брал сэндвич с закусочного столика.
— Скажите мне, мистер Легион, — обратился ко мне Фостер. — Почему вы оказались здесь? И почему упомянули мою фамилию, если не собирались со мной встречаться?
Я пожал плечами:
— Да как-то так вышло.
— Расскажите-ка о себе, — попросил Фостер.
— Рассказывать особенно нечего.
— И все же…
— Ну, родился, вырос, поступил в колледж…
— Какой колледж?
— Университета штата Иллинойс.
— Диплом?
— Музыка.
Фостер взглянул на меня и слегка приподнял бровь.
— Чистая правда, — сказал я. — Я хотел стать дирижером. Правда, у армии насчет меня были другие соображения. Я учился на последнем курсе, когда меня забрали. Они решили, что у меня способности к разведке. Я не возражал. Признаться, времечко было неплохое.
