– Я так понимаю, лейтенант Лэйтон и есть ваш чемпион? И он намерен одолеть хотя бы одного из моих сыновей?
Капитан Ливингстон самодовольно кивнул головой.
– Да. Если, конечно, вы не решите сразу же уступить и избавить нас от этой мороки.
– Никто не может победить Джоунза, если тому уже есть четырнадцать, – заявил Кэд, сверкнув на капитана серыми глазами.
– Хорошо, посмотрим.
Ливингстон сделал знак рукой одному из своих солдат, который поспешил пододвинуть скамейку начальнику. Усевшись, капитан обвел глазами комнату. Эти головорезы-колонисты смотрели на него с плохо скрываемой ненавистью, которую Ливингстон предпочитал бы назвать уважением.
– Сколько у вас… отпрысков, Джоунз?
– Девять. Сильные и здоровые, все как на подбор.
– Не сомневаюсь. Ну что ж. Девяти порций будет достаточно, я думаю. В конце концов, нас тут только пятеро, а Лэйтону мы вообще редко позволяем пить. Было бы неразумным еще больше мутить ему мозги.
– Девять? Но Бэнни не может…
Капитан не дал ему договорить:
– Я не приму никаких отговорок, дорогой мой. Ну что же, начнем с самого старшего?
Кэд прорычал.
– Адам!
– Я здесь, па!
Молодой мужчина вышел вперед. Ему недавно исполнилось тридцать лет, он был выше отца, тело его было сильным и мускулистым от работы в городской кузнице, грубоватое лицо по-своему привлекательно, а волосы имели тот ярко-золотистый оттенок, который отличал всех Джоунзов.
– Адам? – капитан Ливингстон криво усмехнулся. – Какое подходящее имя для первенца.
Кэд положил сыну руки на плечи и сказал тихо, так чтобы только Адам мог услышать:
– Я хочу, чтобы ты не просто победил этого придурка, но и унизил его.
Адам уверенно кивнул:
– Когда я поступал по-другому, па?
Кэд сердечно хлопнул его по спине.
– И то правда, сынок!
Адам подошел к столу и развернул скамейку. Усевшись поудобнее, он поставил локоть на стол и выжидающе посмотрел на лейтенанта.
– Привет. Я Джон.
– А, да, я знаю. – Кузнец показал на скамейку напротив. Так что, ты сядешь или будешь так и стоять, как чурбан, всю ночь?
– Конечно, – лейтенант наклонил голову. – Спасибо.
Он шлепнулся на край скамейки, едва не упав на пол. Какое-то время он раскачивался на скамейке, как на качелях, но потом ему все же удалось с ней справиться.
Адам посмотрел на сидящего напротив человека и понял, что уж Лэйтону-то никогда не придется смотреть на кого-то снизу вверх. Это немного расстроило Адама. Или, вернее, расстроило бы, если бы на лице Лэйтона не было этой широкой дружелюбной улыбки: он был похож на щенка, который радостно наблюдает за приближающимся экипажем, не подозревая, что тот его сейчас задавит.
