– Но царевна не глупа, – донесся голос.
– Да… ведет переписку по-гречески с императором Византии, а на латыни ведет речи с Кассиодором. Сомневаюсь даже, думает ли она на готском… Горе нам, если в бурю ей придется взяться за руль!
– Но, старик, я не вижу никакой бури! Где она? – изумился вновь юноша. – Откуда ей взяться? Император Византии помирился с Теодорихом. Епископ Рима назначен самим королем. Князья франков – ему племянники. Итальянцы под его защитой благоденствуют. Откуда опасность?
– Да, византиец Юстин уже слабый старик, – поддержал его человек с мечом.
– Но его наследник Юстиниан… Вот он… Непроницаем, как ночь, и лжив, как море. Я был с последним посольством в Византии и сделал вид, будто напился вмертвую… Он пристал ко мне и расспрашивал именно так, как будет все выведывать человек, решивший уничтожить готов и захватить Италию. Это так же верно, как то, что меня зовут Гильдебранд.
– Пусть попробует, – проворчал брат юного «бога».
– Верно, друг Гильдебад, пусть попробует. Но он может попробовать, Византия сильна.
Юноша пожал плечами.
– Сильна! – уже гневно повысил голос старик. – Двенадцать лет боролся наш великий король с Византией и – не победил. Правда, тебя тогда еще не было на свете, – уже успокоившись, прибавил он.
– Да, но тогда мы были чужаками в чужой стране. Теперь же Италия – наш дом. И латиняне – наши собратья.
– «Дом»! – горько усмехнулся старик. – Иллюзия! «Собратья». Хороши союзнички! Эх ты, молодой глупец.
– Это не мои слова, а самого короля, – возразил юноша.
– Да, мне известны и пустые мечты нашего короля. Всегда мы были чужаками здесь. И через тысячу лет нас будут называть варварами.
– Пусть так, – кивнул младший брат. – Но, наверное, стоит и кой-чему поучиться, чтобы перестали называть так.
– Молчи, Тотила! – рассвирепел старик. – Такие же мысли сделались проклятием моего дома.
И, с трудом успокоившись, старик продолжал:
– Вельхи, римляне – не братья, а смертельные нам враги. Нужно было перерезать их всех, от младенца до отжившего старика! Король не послушал моего совета! Они вечно будут ненавидеть нас – и в том их правота.
С минуту все молчали. Наконец юноша прервал паузу:
– Ты думаешь, никакого союза быть не может?
– Не может быть мира между южанами и северянами. Богатырь победил в пещере дракона, а тот запросил о пощаде. Человек сжалился и, повернувшись к зверю спиной, стал любоваться сокровищами пещеры. Что будет, знаешь? Дракон только и ждет этого мига.
