– Угу. – «А вот от тебя не очень хорошо пахнет. Ты курил сигару и не почистил зубы».
– Я плохо спал прошлой ночью, пытался разбудить тебя, но ты так крепко спала…
– Правда?
– Истинная правда. Давай поедем куда-нибудь пообедать. Скажись больной или заменись с кем-либо, ладно?
– Мы что-нибудь празднуем или ты просто хочешь загладить вину?
– И то и другое. Сегодня кое-что станет известно… Я сейчас вымоюсь, переоденусь, а ты приведешь в порядок себя. Решай, дорогая, куда мы отправимся?
– Мне можно подумать?
– Конечно, любимая. Давай договоримся: если ты напишешь список продуктов, то я встану пораньше и съезжу в этот магазин, что работает круглосуточно. Пока я буду заниматься покупками, ты погладишь мои рубашки.
– Договорились.
В эту минуту Эмили была готова достать луну с неба, если бы ему вдруг захотелось этого.
Несколькими минутами позже мужской храп нарушил тишину спальни. Подождав десять минут, она встала и отправилась на кухню. Надев халат, миссис Торн взяла корзину с бельем, мыло и стиральный порошок; выйдя из квартиры, женщина спустилась в подвал, где располагалась прачечная. Когда рубашки были выстираны, Эмили разложила гладильную доску и включила утюг. Ей уже приходилось бодрствовать ночами. Она выгладила все белье, подготовив тем самым сюрприз мужу.
Ожидая, пока белье подсохнет, миссис Торн сбегала наверх за кофе и вернулась назад, принеся в руках большую емкость. Чтобы не скучать, она включила транзисторный приемник, стоявший на полке над раковинами. Зазвучала тихая музыка. Эмили закрыла глаза и замечталась. Сейчас она занята полезным делом, которое должно, обязательно должно понравиться мужу. Только утром нужно позвонить в «Геклин Пит», а поспать немного можно и днем. То, чем сейчас занимается Эмили, гораздо важнее отдыха.
Разобравшись с очередной рубашкой, миссис Торн вешала ее на веревку, протянувшуюся через все помещение. Горячий воздух высушит воротнички и манжеты очень быстро.
В пять утра Эмили четырежды сходила наверх и развесила выстиранные и выглаженные рубашки в шкафу и на дверных ручках. Довольная ночной работой, она присела на край стола и, потягивая кофе, пыталась представить себе реакцию мужа, когда тот проснется и обнаружит чистые сорочки, развешанные по всей квартире. Внезапно миссис Торн едва не подавилась сандвичем, вспомнив, что последнюю партию она выгладила, но не досушила; женщина бросилась в ванную комнату, но опоздала.
– Твою мать, Эмили, эти рубашки еще совсем сырые! Шею словно стягивает мокрым полотенцем… На улице минус девятнадцать!
