В конце первого месяца кей-вей-кеен снова принес большую метель. Она свирепствовала четыре дня и четыре ночи. Ко многим типи пришлось заново пробивать туннели. Несколько палаток сломались под тяжестью снега, и одна семья чуть не погибла. Когда метель утихла, многие палатки перенесли на другое место, так как они стояли слишком близко от большого склона, над которым навис снег, грозя сорваться.
Мы еще не видели ни солнца, ни луны, потому что небо все время было затянуто тучами. Воины из совета старейших становились все мрачнее и молчаливее. Все признаки говорили о том, что эта зима будет долгой и тяжелой, гораздо более долгой, чем мы могли выдержать с нашими запасами, даже если бы мы съели всех наших коней.
Но хуже всего было то, что мы не видели перед собой врага. Не с кем было бороться, не от кого защищаться.
Между палатками бродили тьма, мороз и голод, а против таких врагов бессильны и самая крепкая рука, и самая быстрая стрела.
Мы, Молодые Волки, даже мечтали: пусть бы пришел Вап-нап-ао с воинами, пусть окружил бы наши палатки и начал бой, из которого никто бы не вышел живым. Но это был бы бой! Бой, достойный отважных людей, не знающих страха перед смертью! И это было бы лучше, чем неслышные шаги голода.
Мы дождались врага. В последний день месяца Снежных Мокасинов мы услышали неожиданно в глубине долины голос… грозы.
Было время еды, но на звук грома все повыбегали из своих типи, женщины кричали от страха, даже воины побледнели.
Над долиной перекатывалось громкое эхо, грозное, как весенний гром. Неужели Великий Дух Маниту смилостивился над своим племенем и послал первую весеннюю грозу среди зимы? Неужели он захотел нарушить естественный порядок, послать нам тепло и дыхание южного ветра?
Ведь весенние грозы начинаются всегда с первыми порывами ветра, вместе с которым возвращаются к нам гуси, лебеди и все весенние птицы.
Гром гремел за громом, но молний не было видно. Только в стороне каньона мерцали иногда красные отблески, будто от далекого пожара. А потом и с других сторон начали раскатываться громы. Это разбуженные грохотом Духи скал сбрасывали с горных склонов лавины снега.
Наконец громы смолкли. Наступила тьма. И тут темноту разорвал крик двух бегущих дозорных. Они кричали так, как никогда не кричат воины. Их голоса дрожали от страха. Они прибежали прямо к отцу. Это были Рваный Ремень и Быстрый Глаз. Старший из них, Рваный Ремень, даже потерял лук. Они начали говорить, перебивая друг друга, пока отец не приказал им успокоиться.
