— Вы больны? — спросил Флетчер.
— Можно сказать, что вся моя боль — в душе, — ответил Бриггс. — Конечно, если это не слишком высокопарно звучит. Ведь все это время я разрывался между надеждой и отчаянием. Мне казалось, что Вера провела эти недели с Вами.
— Это выше моего понимания, Бриггс. Какие причины могли заставить миссис Эшли обратиться ко мне?
Айронс начинал терять терпение, но пытался держать себя в руках. В конце концов этот старый человек совсем не заслужил враждебного отношения.
— Простите меня, Флетчер. Я не видел Веру очень давно, с тех самых пор, когда она пришла ко мне, чтобы сообщить об отказе. А я слышал, что на Северной окраине нарастают волнения. Эти слухи, может быть, и до Вас доходили?
— Да, я кое-что слышал, — ответил Флетчер, и глубокая складка пересекла его лоб. — Но почему Вы заговорили об этом?
— Я слыхал также, что Вера принимает в этом какое-то участие, — с трудом выдавил из себя Бриггс, теребя очки на переносице.
— Что Вы сказали? — Флетчер резко вскочил на ноги.
— Я надеялся, что это — не правда. Но я получил эти сведения из достоверных источников. Моя последняя надежда была на то, что она с Вами.
— Где… где Вы это слышали?
— Она очень упорная женщина… — начал было Эзра, но Флетчер перебил его.
— Не упорная, а глупая. Это не игрушки!
— Я согласен с Вами, лейтенант. Надеюсь только, что Вера сможет оценить степень риска, которому подвергается.
— От кого Вы это слышали?
— От моей экономки, миссис Харт. Она прослужила у меня много лет, и я всегда был уверен, что она — сторонница тори. Но я был не прав. И она никогда не открылась бы мне, если бы не ее страх за миссис Эшли. Все так быстро меняется сейчас. И я боюсь, лейтенант. Я старый человек, лейтенант, и чувствую, что сейчас есть серьезные основания для страха.
Флетчер подошел к открытой двери и выглянул в коридор. Вернулся назад, посмотрел на себя в зеркало: он видел только свой мундир — латунные блестящие пуговицы, черные отвороты и красную ткань мундира — красную, как пролитая кровь.
— Я тоже боюсь, Эзра. Вы знаете, что может произойти?
— Не знаю, лейтенант.
Гнев лейтенанта теперь был направлен на миссис Эшли. Что за глупая самоуверенность! Теперь действия ее друзей признаны государственной изменой. Вот-вот начнутся аресты, и многие видные деятели вигов окажутся в тюрьме, а имущество их будет конфисковано в пользу империи. То же самое может произойти и с Верой. Ей грозят ужасные страдания в заточении, она может оказаться сломленной и морально и физически. Флетчер резко повернулся к окну и прижался горячим лбом к холодному стеклу.
