Верино сообщение вызвало у Бетси массу вопросов, которые она пока не решалась задавать. Давно ли миссис Эшли любит этого лейтенанта? Как ей удается оставаться активной и чистосердечной патриоткой? Когда этот офицер появился у них впервые, он очень расстроил миссис Эшли и увел ее куда-то. Бетси подозревала, что Вера выполняла задание и добывала информацию. Ведь об этом обмолвилась и миссис Ривер.
— Я принесу воды и чистые повязки, — поразмыслив, сказала Элизабет.
— Спасибо тебе.
Девушка направилась вниз, а Вера опять стала поправлять одеяло на плечах Флетчера. Он заворочался, протестуя.
— Что ты делаешь? — спросил он с трудом ворочая языком.
Вера помогла Флетчеру приподнять голову и поднесла чашку к его губам.
— Что это? — спросил он, вдыхая запах мяты.
— Это настой из трав и немного бренди.
— Бренди?
— Да, чтобы боль прошла.
Флетчер сначала скривил рот в презрительной гримасе, но потом с удовольствием сделал несколько глотков и поблагодарил Веру. Глотать ему было все еще больно.
— Полежи, мой дорогой. Мне надо сменить твои повязки и промыть раны.
Вера начала аккуратно разматывать бинты. В ответ на каждое Верино движение Флетчер вздрагивал, а мускулы его напрягались.
— Я причиняю тебе боль?
— Нет.
Это, конечно, была ложь. Теперь Вера сняла последние бинты и обнажила рану на ноге: небольшое круглое отверстие в месте, где пуля вошла в тело. С противоположной стороны отверстие было больше, и его края аккуратно обработаны ножом хирурга. Рана начала заживать. Вера вспомнила, что те пули, которые она зашивала в подолы своих нижних юбок были такого же размера, как и отверстие раны.
— Ну что? — спросил Флетчер окрепшим голосом. — Каков твой приговор, — жить мне или умереть?
— Пожалуйста, не шути так, — рассердилась Вера.
Сердце ее билось учащенно, и она прикрыла глаза. Нет, это было бы слишком жестоко. Он не мог быть ранен той самой пулей, которую она переправляла из города. Это слишком дорогая плата за ее грехи.
— Вера, что случилось?
— Ничего.
Элизабет еще не вернулась, и Вера не могла забинтовать рану. Она осторожно прикрыла ее простыней, чтобы не застудить ногу, потом встала на колени у изголовья кровати и приклонила голову на подушку рядом с ним.
Когда Вера начала промывать рану около глаза, тошнота подступила к ее горлу. Рана сильно кровоточила, и повязка вся промокла. И все-таки она не могла оторвать взгляда от ярко-красной полосы над воспаленным веком. Закусив губу, миссис Эшли осторожно промывала края раны, где остались следы ножа хирурга. Теперь все было чисто, и никаких неприятных запахов не осталось. Когда Вера снимала корочку запекшейся крови, веко дернулось и поднялось вверх.
