– Мартин! – словно выплюнула Нина. – Он использовал все свои связи в юридических кругах и тот факт, что Келли переезжала в Италию. Как будто для трехлетнего ребенка это имеет какое-нибудь значение!
– Я виделась с Тори… У нее глаза Келли, – сказала Энн. – Вы, наверное, знаете, какая ужасная история случилась три дня назад в доме Мартина… Меня как раз послали на тот вызов.
Нина вцепилась обезображенными артритом и унизанными бриллиантами пальцами в ручки кресла.
– Мартин Крейн разрушил жизнь моей дочери. Девочка приходит по воскресеньям ко мне на ланч и этим ограничиваются все наши контакты.
Еще один довод против позиции Мартина: он не дает дочери общаться не только с матерью, но и с бабушкой.
– Вы не находите, что Тори немного застенчива? – дипломатично спросила Энн.
– От этого ребенка слова не дождешься. Мартин настраивает ее против меня, я это точно знаю.
– А как давно не виделась с ней Келли?
– Ей больно встречаться с девочкой, – ответила Нина. – Келли всегда была такой чувствительной! Столь же чувствительной, сколь и красивой. – Она снисходительным взором окинула небрежный наряд и рыжие кудри Энн. – Как жаль, что ты не унаследовала внешности отца. Твою мать трудно было назвать красавицей.
Энн внутренне напряглась. Уничижительное сопоставление ее и кузины – не в пользу первой – было одной из любимых тем Нины. Тем не менее она весело проговорила:
– Не всем же быть известными актрисами, тетя.
– Я собиралась на Пасху поехать в Италию. Но Келли отменила визит. Планы Уго переменились. – Рот Нины вытянулся в недовольную тонкую линию.
– Может быть, они приедут сюда? – предположила Энн.
– Дочь не упоминала о такой возможности. Правда, она была очень занята… Три недели назад Келли ездила в Монако на свадьбу… У меня есть фотографии из журнала.
– Нина увлеченно собирала все вырезки, касающиеся дочери, и Энн покорно повосхищалась кучкой аристократов в нарядах «от кутюр». Келли, стоящая об руку с немецким газетным магнатом, как всегда, выглядела блистательно.
– Уго был занят в городском совете, – фыркнула Нина. – Впрочем, Келли никогда не знала недостатка в эскорте… что Мартин превратно истолковывал как ветреность. – Она впилась ногтями в вышивку на ручках кресла. – Можно подумать, что Келли нарушала свои клятвы. Или что он был безгрешен в этом отношении. Ты даже не представляешь, что пришлось пережить моей бедной девочке с этим человеком!
Мартин, без сомнения, не пропускает ни одной женщины. Живет так, словно завтрашнего дня не существует, с болью подумала Энн. Сегодня он пытался убедить ее в том, что она особенная, но его слова ничего не значат.
