влажность чуть меньше, чем в тропиках, а вышагивать по городу — причем не бесплатно — с Кэролайн Ролли, даже если она молчит, куда приятнее, нежели производить инвентаризацию в провонявшем горелым жиром подвале. К тому же мало ли что может случиться в квартире этой женщины? Крозетти с оптимизмом смотрел в будущее.
Он никогда не ездил на водном такси и нашел, что это гораздо лучше, чем на метро. Ролли пристегнула велосипед к перилам на носу и встала рядом. Крозетти остановился там же, держась за перила. Все прочие пассажиры на судне, похоже, оказались туристами.
— Ну, как вам это? — спросила Ролли, когда их трясло по середине Ист-ривер.
— Нормально. Я старый моряк. Я половину детства проторчал в заливе Овечьей головы — удил рыбу на маленькой лодке. Хотите, я поддержу вас, как Кейт Уинслет в «Титанике»?
Она одарила его официальным холодным взглядом и снова повернулась вперед. Да, это определенно не свидание.
Кэролайн Ролли жила на втором этаже темного кирпичного пакгауза на углу Ван-Брант и Коффи-стрит. Крозетти придерживал книги, пока она втаскивала велосипед по темным, раскрошенным ступеням. В воздухе ощущался тяжелый запах, который он не сумел идентифицировать: сладковатый и отдающий химикалиями. Толстая деревянная дверь в квартиру была обита крашенным в серый цвет железом, как на боевом корабле.
Внутри оказался лофт — совсем не похожий на те, что любят перебравшиеся в Сохо миллионеры. Огромная комната — футов тридцать на шестьдесят — с почерневшим деревянным полом, от которого через почти равные интервалы поднимались и уходили к серому жестяному потолку литые металлические колонны. Стены из красного кирпича, грубо замазанного грязноватой осыпающейся известкой. Комната вытягивалась с востока на запад, и свет в нее проникал через высокие грязные окна на обоих концах, причем многие стекла были заменены квадратами фанеры или сероватого, местами порванного пластика.
Ролли прислонила велосипед к стене рядом с дверью, подошла к окну и положила одну из упаковок с книгами на длинный стол. Крозетти последовал за ней, с любопытством озираясь по сторонам в поисках двери или коридора, ведущих в жилое помещение. Ролли уже разворачивала книги. Подойдя ближе, Крозетти разглядел, что стол самодельный, а крышка его составлена из множества коротких досок с тщательно подогнанными краями, отшлифованных до шелковистой гладкости. Шесть прочных ножек были сделаны из материала вроде желтого стекловолокна. Крозетти положил остальные книги на стол и почувствовал его вес — словно это мраморный постамент. Одновременно стол казался элегантным, как на выставке дизайнера.
