Но у него ничего не получится. Правда, она, вероятно, со временем приучится мечтать о тех невыразимых ощущениях, которые он будил в ней. И раздвигать ноги, когда бы он этого ни потребовал. Научится быть лучшей шлюхой и женой во всем приходе Сент-Фобонн.
Но хотеть его? Любить? Нет. Никогда.
Никогда…
Она напряглась и затрепетала, когда язык коснулся средоточия безмерного удовольствия.
Ни за что…
Что он творит? Что творит?
Она дернулась, едва он дотронулся до некоего тайного священного местечка, о существовании которого она не подозревала.
…Ни когда…
…и она скользнула в темную жаркую пропасть и окунулась с головой в серебряный водопад, рассыпавшийся по телу блестящими капельками.
…Созрела… готова… и все же сопротивляется…
Он крепко вцепился ей в бедра, жадно впитывая каждый оттенок ее ощущений, прежде чем позволил Дрю отстраниться.
И она тут же отпрянула, словно не могла дождаться, пока избавится от него. Что тут еще можно сказать?
Что он не насытился?
Ничуть.
Что это было ее первое знакомство с плотскими наслаждениями?
Вероятно.
Что теперь она предложит себя добровольно?
Вряд ли.
Корт презрительно фыркнул и отодвинулся от соблазнительного тела, чтобы не поддаться соблазну врезаться в него.
Она рядом, к его услугам, и ягодицы приподняты именно так, чтобы принять его взбесившуюся плоть.
Все, что он должен…
Все, что ему нужно…
— Возьми меня, — прошептала она, вопреки всему надеясь на скорое освобождение. Видя его мучительную нерешительность. Озирая готовое к бою орудие.
— Не стоит, моя лань. Думаю, я сыт твоим вкусом и запахом до завтрашнего дня, — пробормотал он, сжимая кулаки, чтобы не впиться ногтями в ее округлые ягодицы. Он принудил себя слезть с кровати. — Какое приятное зрелище, моя лань… видеть, как отзвуки минувшего блаженства преображают твое лицо.
— Так это было блаженство? — с нескрываемым сарказмом пробормотала Дрю.
— Ясно, — глухо бросил Корт, сходя с ума при мысли о том, что она могла уже испытать нечто подобное в руках Ленуара… что именно француз был наставником Дрю во всех земных восторгах… если не считать самого главного. Да, до главного они не добрались, ведь Корт, пьянея от счастья, уже обнаружил, что она девственница.
Следовательно, ей есть чему поучиться… да и ему тоже, теперь это понятно. Мужчина ничего не должен принимать как должное, особенно если его пенис ноет и требует разрядки. В таком состоянии этим самым мужчиной управляют отнюдь не мозги, а кое-что пониже.
— Что же тебе ясно? — насторожилась она, услышав недовольство в голосе мужа. А это означало, что неизбежное снова откладывается.
