Феликс просиял, а Хью подозрительно прищурился:
— Ты слишком много на себя берешь, мастер зодчий.
Слова «мастер зодчий» были произнесены так, словно это было ругательство. Однако, приведя себя в порядок и побрившись, Раймонд воспрял духом и теперь чувствовал себя неуязвимым. Наконец-то он узнает тайну Джулианы. А заодно защитит свою будущую жену от обидчиков. Галантно улыбнувшись, он сказал:
— Я имею честь временно состоять на службе у леди Джулианы. Мне хорошо известно, как высоко чтит она своих соседей. Да и вы, господа, я надеюсь, относитесь к ее милости с подобающим уважением.
Сзади раздался шорох, Раймонд обернулся и увидел, что Джулиана стоит неподалеку и слышит каждое слово. Ее медные волосы, стянутые в косу, вспыхивали бликами в отсветах пламени. Тонкие руки подрагивали, глаза сияли аметистами, а на устах играла спокойная улыбка.
Поклонившись хозяйке замка, Раймонд показал на почетное место.
— Садитесь, миледи. Лорд Феликс сочтет за честь сидеть у ваших ног.
— Кто, я? — возмутился Феликс. — У ног женщины?
Джулиана презрительно взглянула на него и села на предложенный стул.
— Вы слишком любезны, Феликс, — сказала она. — Такой знатный граф будет сидеть у моих ног! Я бы охотно обошлась без этой чести.
Феликс так стремительно взмахнул рукой, что Раймонд не успел его остановить. Однако Джулиана была наготове и увернулась от удара.
— Вы так меня и не простили! — горестно воскликнул Феликс. — Подумаешь, такая безделица, ничего особенного не случилось! Сколько можно на меня дуться!
В зале стало тихо, только сэр Джозеф злорадно хихикнул. Все слуги, пажи, серфы, затаив дыхание, следили за происходящим.
Джулиана словно окаменела. Раймонд чувствовал, что ее мысли в прошлом, и это прошлое ее терзает. Смотреть на ее муки было невыносимо, и Раймонд положил руку ей на плечо. Джулиана вздрогнула, взглянула на него снизу вверх. Зеленые глаза встретились с голубыми, прозвучал безмолвный вопрос, на который был дан такой же безмолвный ответ, однако кто вопрошал, а кто отвечал, осталось тайной. Раймонд не столько услышал, сколько почувствовал, как из ее груди вырывается глубокий вздох. Держать руку на плече Джулианы было очень приятно, и Раймонд подумал, что ощущать под пальцами ее обнаженную кожу — вот, наверное, наслаждение, не сравнимое ни с чем.
Он покраснел от смущения, и это не ускользнуло от взгляда Джулианы.
Она обернулась к Феликсу, непроизвольно коснувшись шрама на щеке:
— Не знаю, как насчет прощения, но на забвение можете рассчитывать. Довольствуйтесь этим.
