Майлз поставил бокал, который держала Виктория, схватил ее за руку и увлек в центр зала. Виктория, насупившись, смотрела на Майлза.
— «Женаты почти две недели и еще ни разу не танцевали», — повторила она. — Интересно, кто в этом виноват?
— Я вас слишком редко вижу, графиня.
— Милорд, — Виктория изобразила улыбку, — я могла бы то же самое сказать о вас.
Майлз предпочел ничего не отвечать. Девушка чувствовала на спине его руку. Он прижимал ее к себе — гораздо сильнее, чем позволяли приличия! Виктория была так близко к мужу, что у нее закружилась голова… «Нет, просто мы очень быстро кружимся», — сказала она про себя.
Именно в этот момент графиня заметила, что? они привлекают всеобщее внимание.
— За нами наблюдают, — прошептала она. — Ж Неужели мы дадим им новый повод для сплетен?
— Одним больше, одним меньше, моя дорогая, какая разница. — Голос Грейсона звучав почти сердито.
Но ни один мускул не дрогнул на его лице. «Hi как ему удается сохранять такое самообладание?» — подумала Виктория.
— Я считаю, графиня, — сказал Майлз, — что о поводах для сплетен мы можем поговорить дома. — И Стоунхерст повел жену к выходу.
Виктории вдруг расхотелось уходить. Она попыталась высвободиться.
— Но я пришла с…
Рука, обнимавшая талию Виктории, была подобна стальному обручу.
— Я знаю, кто вас сопровождал. Тем не менее вы уйдете со мной.
Кто-то похлопал Майлза по плечу.
— Извините, — произнес голос с сильным акцентом. — Но Виктория обещала следующий танец мне.
Девушка затаила дыхание. Майлз повернулся и посмотрел Дефазио в лицо, потом покачал головой и спокойно сказал:
— В таком случае боюсь, что вам не повезло, дружище. Потому что моя очаровательная жена обещала мне этот вечер, как и все остальные вечера.
Сильно покраснев и бормоча извинения, Дефазио отступил.
Виктория сжала губы. Когда они сели в карету она дала волю своему гневу:
— Я не помню, что обещала вам этот вечер, милорд. Ни этот вечер, ни все остальные.
— Позволю себе не согласиться с вами, графиня. Или вы так быстро забыли ваши брачные обеты?
Виктория замолчала. «Черт возьми этого человека, — в бешенстве подумала она. — Почему у него на все есть готовый ответ?»
Как только они оказались дома, Майлз провел ее в гостиную и закрыл двери. Не обращая внимания на Викторию, он снял пальто, размотал шейный платок и бросил их на спинку стула. Потом стал расстегивать рубашку. Виктория ничего не понимала. Не может быть, чтобы он… Да нет. Пожалуй, это нелепая мысль. Ведь Майлз не скрывал, что она не нравится ему.
