Убитая горем Катарина послушалась своей мачехи, ухватившись за возможность пожить в отдаленном монастыре, пока ее семья сможет устроить ей другой брак. Потерю Хью Катарина особенно переживала еще и потому, что за год до битвы при Эффейне умерла ее горячо любимая мать. Граф Десмонд был третьим мужем Джоан Фитцджеральд, а Катарина была их первым и единственным ребенком. Мать и дочь были очень близки, и Катарине до сих пор ее не хватало.
Она считала, что можно будет быстро устроить новый брак, что ей придется провести в монастыре год — два, не больше, и что она, как предполагалось, выйдет замуж, как только ей исполнится пятнадцать. Однако она получила лишь одно письмо в тот первый год. В нем Элинор сообщила, что находится при графе, который содержится в Тауэре, ожидая королевского помилования. За пять с половиной казавшихся бесконечными лет она больше не получила ни единой весточки от отца или мачехи.
И, по правде говоря, Катарину это пугало.
Молитва окончилась. Катарина перекрестилась, пробормотала «Аминь» и встала с колен. Она не спешила, выжидая, пока послушницы покинут часовню. Все они были благородного происхождения, как и она сама. Среди них были вдовы, многие были или слишком бедны, так что их не удалось бы выдать замуж, или оказались лишней дочерью в большой семье. Леди шли к выходу, шурша парчой и шелками. Снаружи было морозно, и Катарина плотнее закуталась в свою поношенную подбитую мехом накидку. В церковном дворике она остановилась, выжидая, пока все пройдут в трапезную, где их ждали свежеиспеченный хлеб, булочки, сыр, мясо, эль и вино.
— Так ты решила?
Катарина повернулась, дрожа не столько от холода, сколько от беспокойства из-за того, что она собиралась сделать. Перед ней стояла ее подруга и наперсница Джулия, которая должна была уехать из монастыря, потому что ее опекун вызвал ее домой, в Корнуэлл.
Да.
Джулия, брюнетка с ослепительно белой кожей и полными яркими губами, заглянула в глаза Катарине.
Наверняка аббатиса на этот раз разрешит тебе уехать. Не может быть, чтобы она снова тебе отказала.
Сердце Катарины отчаянно забилось, и она схватила Джулию за руку.
Этого-тоя и боюсь, — призналась она. Катарина уже дважды просила у аббатисы разрешения уехать домой, но аббатиса отказывала ей, объясняя, что, даже если бы у Катарины и было разрешение отца, ей еще требовался эскорт.
— Как чудесно было бы поехать вместе! О, я надеюсь, что теперь аббатиса внимет твоим мольбам и поступит по справедливости. — Джулия улыбнулась.
