Дрожащими руками она сняла очки для чтения. Одна и та же мысль все время преследовала ее и жгла как огонь. Дом хотел переспать с ней, чтобы произвести на свет наследника. Какая низость! Анне было наплевать, что по закону он имел на это все права, а моральный долг жены обязывал ее подарить ему сына.Как она могла хоть на мгновение ослабить сопротивление?! Пустить Дома в свою постель было самой большой глупостью, которую она совершила за последние четыре года. Анна получила только лишнее доказательство того, что была абсолютно права, не доверяя ему.
Она закрыла лицо руками.
Через мгновение Анна взяла себя в руки. Возможно, если бы не случайный пожар, она не поддалась бы чарам Дома. Анна до сих пор не могла понять, каким образом обе свечи опрокинулись. Неужели она металась во сне и нечаянно толкнула их? Это было единственное объяснение, потому что в ту ночь Анна проверила в спальне все окна: они были закрыты. Никакой порыв ветра не мог опрокинуть свечи. Впрочем, немного поразмыслив, Анна тут же выкинула историю с пожаром из головы: сейчас у нее были более важные дела, требующие внимания, — внезапная смерть Филипа нарушила заведенный распорядок дня, и Анна временно перестала вести счета.
Она заставила себя взглянуть на цифры в бухгалтерской книге, лежавшей перед ней, чтобы заняться ими наконец вплотную. Но цифры не желали складываться, умножаться или делиться. Тихо выругавшись, Анна отложила счета. Стук в дверь вывел ее из задумчивости. Первой мыслью Анны было, что это Дом.
— Войдите, — резко отозвалась она.
В комнате появилась Фелисити. Анна замерла от неожиданности. Она никак не могла подумать, что кузина захочет встретиться с ней. На похоронах Филиппа Фелисити даже не поздоровалась с ней и за весь вечер ни разу не подошла. Анна не разговаривала с ней четыре года — с той самой ужасной ночи, когда ее с Домом застали в саду.
Но это было так давно! С тех пор произошло столько событий — Анна вышла замуж за Доминика, он бросил ее, она повзрослела. Фелисити тоже вышла замуж, а недавно овдовела… В сердце Анны внезапно закралась надежда. Как бы ей хотелось, чтобы угрюмый призрак прошлого навсегда отступил, и их старая детская дружба с Фелисити возродилась! У Анны появилась бы подруга, которой можно довериться.
— Здравствуй, Анна, — надменно процедила Фелисити.
Услышав ее тон и взглянув на лицо кузины, Анна поняла, что надеялась напрасно.
— Привет, Фелисити. Вот так сюрприз!
— Еще бы. — Фелисити не стала снимать перчаток. На ней было темно-красное платье, которое, вероятно, неплохо смотрелось бы вечером, но сейчас, при дневном свете, выглядело кричаще. Белокурая, уверенная в себе, она, как всегда, была поразительно красива.
