— А вот в этом вы ошибаетесь. Представьте себе, меня и впрямь интересует абсолютно все, что происходит на свете, в том числе и церковная жизнь.
Она смотрела на него с лукавой улыбкой, и тело его с радостной готовностью отозвалось на призыв, читавшийся в интонациях ее голоса, в позах, которые принимало ее стройное тело, в жестах ее рук. Чтобы избавиться от этого наваждения, Джеффри холодно поклонился ей и повернулся, торопясь уйти. В душе он возблагодарил Провидение за то, что Стивен избежал союза с этой опасной женщиной. Но Адель порывисто схватила его за руку.
— Подождите!
Он нехотя обернулся и молча вопросительно взглянул на нее.
— Вы видели Стивена? Как он поживает? Он велел вам передать мне что-нибудь?
— Откуда вам известно, что я побывал в Элнвике? — настороженно спросил Джеффри.
Адель смущенно покраснела и не сразу нашлась с ответом:
— Ну… Поскольку вы приехали вместе с Брендом, я подумала, что вы, как и он, наведались в Нортумберленд. Но вообще-то, — торопливо добавила она, видя, что добыча снова изготовилась ускользнуть из ее рук, — я хотела бы остаться с вами наедине вовсе не ради беседы о Стивене, а чтобы… чтобы исповедаться в своих грехах.
Джеффри криво усмехнулся. Он хорошо представлял себе, о каких именно грехах поведала бы ему эта сирена, вздумай она и вправду принести покаяние.
— Леди Бофор, мне кажется, мы с вами не вполне понимаем друг друга.
— Мы могли бы достичь понимания, если бы вы уделили мне хоть немного времени, ваше преподобие, — смиренно и просительно произнесла она.
Джеффри на секунду представил себе, каким наслаждением было бы излить семя в ее трепещущее от страсти тело, и в глазах у него потемнело. Ему становилось все труднее бороться с собой и, проглотив комок, подступивший к горлу и не дававший ему свободно дышать, он хрипло произнес:
— Вы ведь прекрасно знаете, где находится придворная часовня. Отец Жерар с готовностью выслушает вашу исповедь и даст вам отпущение грехов.
Адель сжала кулаки. От прельстительной улыбки, во все время разговора сиявшей на ее лице, не осталось и следа. Теперь ее алые губы кривились в злой, презрительной ухмылке. Отбросив дальнейшие церемонии, она прошипела в лицо опешившего от столь внезапной перемены Джеффри:
— Выходит, я ошиблась в вас, милорд! — и, окинув его с ног до головы уничтожающим взором, бросила она. — Я приняла вас за настоящего мужчину, вы же, оказывается, всего лишь презренный содомник, влюбляющийся в смазливых мальчишек. Фи! — она передернула плечами и повернулась, чтобы выйти в приемную.
