— Идите сюда, миссис капитанская леди, — Крау повел ее в трюм.
— Они найдут меня. Они знают, что я здесь. Они обыщут весь корабль. — Глаза ее скользнули по фонарю, ряду узких банок и остановились на серой рубашке, небрежно брошенной на столе. Рубашка была как будто послана в ответ на ее молитвы. Мама как-то сбежала в такой, вспомнила Джинкс рассказ матери о том, как, переодевшись мужчиной, она смогла удрать от злого пациента.
Джинкс расстегнула пуговицы и сбросила свой плащ. Она повернулась к мальчику:
— Найди мне быстрее одежду — матросскую одежду. Мне нужны брюки и рубашка. — Она подумала немного. — И куртка. И что-нибудь, чтобы спрятать волосы.
Мальчик насмешливо улыбнулся:
— Миссис капитанская леди желает одеть мои штаны?
— Миссис капитанская леди будет рада всему, что подойдет ей. Не стой же! Они будут здесь с минуты на минуту.
Он притащил ей морские штаны, линялую майку, голубую рубаху и гороховую куртку. С верхней полки достал ярко-голубую ленту.
— Чтобы спрятать волосы, — сказал он. — Я подожду наверху. Вам следует поторопиться, миссис капитанская леди. Те копы не будут дожидаться приглашения.
— Спасибо, Крау.
Джинкс быстро разделась и нарядилась в принесенную одежду, при этом она чуть не подавилась от смеха, глянув на свою грудь, выпирающую под голубой рубашкой. Мешковатая гороховая куртка, которую она нацепила сверху, помогла ей скрыть фигуру. Затем Джинкс завязала волосы, надела пиратскую ленту и шляпу, которая висела на гвоздике над одной из скамеек.
Голые ступни выдавали ее — слишком белые, слишком чистые. Она вывозила их в пыли на полу, потом зачерпнула немного грязи, чтоб замаскировать руки и лицо.
Глубоко вздохнув, Джинкс пошла к Крау на палубу. Он чуть не присвистнул от удивления, увидев ее, но вовремя спохватился и осторожно огляделся. Полицейские уже обшаривали спасательные шлюпки.
— Пошли, миссис капитанская леди, — прошептал он, — лучше всего, если вы побудете на корме с моим дядей.
И он привел ее туда. Они уже почти пришли, когда у мостика раздался голос Эрика:
— Слушайте, Крау, идите на кухню и скажите коку, что мне для моих гостей нужен горячий кофе.
— Господи Иисусе, как ты можешь думать о кофе в такой момент? — Это был дядя Уилли, вид у него был жалкий. — Митч убьет меня. Но что я мог поделать, если меня тошнило, а? Она должна быть где-то здесь! Куда еще она могла деться? А я-то доверился тебе, Эрик! Как, черт возьми, ты мог уйти и оставить ее одну?
