- Чего тебе?
Я развернул зажатую в кулаке ассигнацию.
- Откуда у тебя деньги? - он сразу сел.
- Тебе принес. Возьми, купи новую одежду. Ширхан взял ассигнацию, повертел в руках...
- А кто тебе ее дал?
- Никто... Я сам... У бабушки под тюфяком взял. У нее много! Хочешь, еще принесу?
Шнрхан задумчиво оглядел бумажку:
- Отнеси на место, - сказал он, протягивая ее мне. - Не нужны мне ворованные деньги.
- Почему ворованные? - неуверенно возразил я. - Это же бабушкины. А бабушка моя.
Ширхан усмехнулся.
- Но раз бабушка не знает, что ты взял деньги, значит, ты их украл. Иди положи на место. Быстрее! - И добавил, вздохнув:
- Ты хороший мальчонка, но только знай: мы люди бедные, но воров и жуликов у нас в роду не водилось!
Он взял меня на руки, поднял и поставил на землю.
- Давай быстрей. Не положишь на место, бабушке пожадуюсь!
Глубоко униженный, я поплелся класть деньги обратно. И тут меня застала бабушка.,
- Это что такое? Зачем деньги брал?
- Посмотреть...
- Не ври! Кто подучил деньги взять? Ширхан?
- Нет! - крикнул я. - Никто не учил!
- Ну хорошо, - бабушка подсела ко мне. - Воровать никто не учил. А кто сказал, пойди возьми у бабушки деньги? Гюллю?
- Не-е-т! - снова закричал я.
- Ширхан?
- Нет! Нет! Нет!...
- У-у, суннитский выродок!... Наверняка этот сукин сын хамшари (так называли у нас азербайджанцев с той стороны Аракса) подучил ребенка!...
В окно мне было видно, что Ширхан стоит, опершись о колонну, и слушает наши голоса.
- Я же сказал: никто меня не подучивал! - В последним раз выкрикнул я и зарыдал.
- Ладно, ладно!... - бабушка сразу смягчилась. - Садись, поешь...
- Не хо-о-чу! - всхлипывал я, вытирая слезы ладонью.
- Ишь ты, суннит хвостатый! - разозлилась бабушка. - Обиделся! Нежный какой!...
Сердясь на папу, бабушка обычно называла его "хвостатый суннит". Как-то раз я не утерпел и спросил Гюллю, правда ли, что у суннитов бывают хвосты. Гюллю расхохоталась и сказала: конечно, бывают. Точно, как у козлов.
Осмотревшись по сторонам, я незаметно взял бабушкин мундштук и сунул под диванную подушку. Я всегда что-нибудь прятал у бабушки, когда она ругала папу "хвостатым суннитом" - очки, платок, мундштук - и с наслаждением хихикал, видя, канона в гневе швыряет все подряд, отыскивая пропажу. И, конечно, бабушка тотчас хватилась мундштука.
- Гюллю! Эй, Гюллю! Опять эта проклятая штуковина подевалась куда-то! Гюллю! Гюллю!
- Какая штуковина, ханум? Мундштук или очки?
