Клинок просвистел в воздухе, Вилрован, пригнувшись ушел от удара и, отпрыгнув назад, оказался вне досягаемости.
— Я вас, кажется, задел, — Вилл насмешливо отсалютовал сопернику. — Изволите сделать перерыв, чтобы ваши секунданты определили, насколько серьезна рана?
Маккей покачал головой.
— Ошибаетесь, Блэкхарт. Вы меня даже не поцарапали. Защищайтесь!
Уверенный, что противник лжет, Вилл почувствовал приступ ярости и напал на него с новой силой. Атака следовала за атакой, Маккей едва успевал парировать все эти выпады и уколы. Поворотом запястья уводя оружие от неуклюжих попыток соперника его блокировать, Вилл перешел в нападение, и на этот раз острие его шпаги скользнуло по плечу Маккея.
И опять он почувствовал странное сопротивление, а Маккей продолжил выпад, явно нисколько не пострадав. Разошлась ткань, сталь царапнула по кости, и Вилл почувствовал острую боль в правой руке чуть выше запястья, когда клинок Маккея просвистел возле его руки.
Быстро оправившись от шока, Вилл отступил, подняв шпагу повыше, чтобы кровь не стекала на эфес и рука не скользила.
— Первый укол, несомненно, принадлежит мне, — на костлявом лбу Маккея выступил пот, длинные светлые волосы намокли, и рука, державшая шпагу, подрагивала, но он смог широко ухмыльнуться. — Может быть, это вы хотите сделать перерыв, чтобы ваши друзья перевязали вам руку?
Вилрован не успел ни согласиться, ни отказаться, его друзья уже подбежали к нему. Пока Финн закатывал ему рукав, Блэз достал чистый платок и наскоро перевязал ему руку.
— Ты был прав, — прошептал Вилл, пока Блэз затягивал узел на повязке, — что-то здесь нечисто. Я его два раза задел, и ничего. Этот трус нашел какого-нибудь колдуна-толстопята, и тот наложил на его рубашку защитное заклятье.
— Ты имеешь право потребовать, чтобы я его проверил, — предложил Финн. — Конечно, не всегда можно сказать с уверенностью, но…
— Нет, — Вилл упрямо покачал головой, — и выглядеть трусливым дураком, если ничего не обнаружится? Да и вообще, такие заклинания обычно действуют только до третьего удара. Мне осталось только хоть самую чуточку задеть его в третий раз — а дальше я могу проткнуть его, как поросенка.
Блэз уставился на него, не веря своим ушам.
— И так и не узнаешь, в чем дело? Прояви хоть немного благоразумия! Если тебе так хочется, режь его на кусочки, но сначала пусть он ответит на несколько вопросов.
Но у Вилла голова кружилась от мыслей о крови и мести, он почти не замечал боли в правом запястье и совсем не слышал слов друга.
