– Ой, б… – Собакин втянул голову в плечи. – Убил, на хрен…
«Гелендваген» вместе с самосвалом, несмотря на совокупную массивность, унесло вперед – вправо, к блокам (а «Волга» почему-то упруго отскочила, как мячик, и встала нараскоряку поперек дороги), а весь этот колесный конструктор снес с дороги не успевший просквозить второй «мерс», который отпружинил биллиардным шаром от борта самосвала и очень жестко финишировал у третьего от дороги блока, теряя при этом колесо.
– Пошли! – скомандовал Собакин, устремляясь к «мерсу».
Я последовал за ним, отметив, что «близнецы» без напоминаний припустили к месту происшествия, позади кавалькады на дорогу выезжают разуваевские «Тойоты», а сами разуваевы, облаченные в жилетки с аршинными надписями «Совбез РФ», берут в полукруг замыкающий «Гелендваген».
– Операция Совета безопасности! – заорал мегафонный Разуваев. – Оружие на землю! На землю, я сказал!!!
Какое оружие?!
Да, точно, несмотря на все катаклизмы, охрана сработала моментально: двери второго и замыкающего «Гелендвагенов» были приоткрыты и в нашу сторону враждебно смотрели пять стволов!
Собакин запоздало выдернул пистоль и наставил его на старшего охраны, который, не переставая держать нас на мушке, успел выбраться из-под сработавшей подушки безопасности и изготовился для стрельбы через крышу.
– Положить оружие! Руки на затылок! Кто старший?!
– Я! Вы кто такие?!
– Оружие положи – полномочия предъявлю!
– Предъявляй, кто мешает?
– Оружие, я сказал! Ты че, плохо понимаешь?!
Я тоже вытащил ствол и присоединился к Собакину – «близнецы» взяли на прицел водилу, который, даже будучи придавлен подушкой, за какие-то секунды изловчился выкарабкаться из салона, с хрустом захлопнуть изрядно «поведенную» переднюю дверь с паутиной вместо стекла, достать оружие и прижаться спиной к задней двери, наглухо перекрыв таким образом доступ к VIP-тушке.
Типа – только через мой труп!
Ну прямо циркачи какие-то…
– Мочи!!! – истошно визжал кто-то из салона – не видно было, что это за голосистая тварь, стекла тонированные. – Мочи их всех, я отвечаю!!!
Повисла невыносимо долгая (секунд пять, не меньше!) тягостная пауза: мы целились в старшего и водилу, восемь бойцов – в троицу из замыкающего «Гелендвагена», еще двое застыли у переднего «мерса», но там, похоже, кроме «Скорой», уже ничего не требовалось.
Хрипло орал мегафонный Разуваев, перекрывая вопли Экипидора (хлопцы в «джипе» – ноль внимания, смотрят на своего старшего), Собакин дважды страстно повторил дежурное требование, приплясывая от нетерпения под нацеленными на него стволами…
