Вот этот последний вариант Иванов обозначил в общих чертах, обсуждать в деталях его не стал и попросил нас воздержаться от комментариев. А резюме по теме было таково: в связи с туманными обстоятельствами провала мероприятия и невыясненным характером утечки информации мы немедленно переходим в режим усиления. Потому что, если допустить предположение, что о нашей деятельности стало известно противнику (в данном случае – обоим кланам, которые мы долго и безуспешно пытались стравить), каждый из нас в любой момент может стать мишенью для боевиков из обоих кланов.
«Усиление» у нас отработано. Собираем чемоданы, семьи Иванова и Кости – к родственникам, сами дружно садимся «на казарму» (оптом переезжаем жить в Бюро, ждем, не будет ли эксцессов, – обычно в первые сутки все и проявляется). Если первые сутки проходят спокойно, Лиза – в Питер к родичам, все остальные – ко мне на дачу.
В данный момент моя дача была занята, так что я быстренько обзвонил друзей семьи, нашел товарищей, которые в ближайшее время не собирались выезжать на лоно природы, и договорился о недельном гостеприимстве вне городской черты. А именно: в восемнадцати километрах от Москвы, на Вишняковских дачах, с видом на озеро Бисерово.
Мы оснастили свои квартиры камерами, собрали чемоданы и сутки бездельничали в Бюро. Сутки миновали: тишина. На исходе дня 4 сентября усадили Лизу на фирменный полуночный, убедились, что компания в купе вполне приличная: две питерские дамы в возрасте и интеллигентнейший древний академик, – и убыли на дачу.
Наверное, это было самое мудрое решение за последний квартал. Все лето мы вкалывали, как рабы на галерах, так что имеем право немного отдохнуть и расслабиться…
– Претензии ко мне есть?
– К вам?
– Ко мне, к управлению в целом…
– Нету.
– Нет уж, давай сразу определимся по всем скользким сторонам. Чтобы не было недосказанностей и затаенных обид.
– Да ну, какие обиды?
– А чего тогда в сторону смотришь?
Да просто бухой, вот и смотрю в сторону: пьяные глаза прячу, отворачиваюсь, чтобы не травить начальство выхлопом. Пока ехали до базы, на радостях хряпнули по чуть грамм с Собакиным и Разуваевым. Что характерно: у воров пузырь высосал сам на сам – и ни в одном глазу. А тут принял три по пятьдесят – и уехал так, что до генеральского кабинета смог добраться только с помощью Собакина. Видать, расслабился после страшного напряжения – не прошло даром многочасовое ожидание смерти…
