- Я бы вас, ребят, в гости позвал, - извинился Бойков, когда мы устроились за огромным столом, - чем тут ютиться, но у меня бардак, хозяйки нет...
- Куда ты жену дел? - спросил я, поудобнее устраиваясь в кресле и чувствуя, что никакая сила не поднимет меня, по крайней мере, в течение часа.
- Увез её из города. Когда тут все началось.
- Что именно?
- Сейчас, сейчас, - остановил меня Моллюсков. - Пьете этот империалистический самогон?
Поразительно, с какой легкостью я завоевываю расположение всяких мерзавцев! Вблизи советник Орла производил ещё более отталкивающее впечатление. Весь он был какой-то неопрятный: круглое лицо с обтекавшей его короткой черной бородкой, мутные глазки, желтые зубы и запах изо рта, свидетельствующий, что реклама "Стиморола Про-зет" была Моллюскову незнакома.
- Нну! - он приподнялся в казенном кресле, схватил рюмку. - Нас трое, священное российское число. Выпьем за традиции!
Чокнулись, я закусил оливкой, запил тоником.
- Так вот, - сказал Моллюсков, вальяжно откинувшись и сложив руки на животе. - Что касатеся вашего, Виталий - разрешите мне такую фамильярность? - вопроса, то я должен вполне официально объявить о том, что собственно в Крае происходит. Василий Антонович уже кое-что знает, мы его, как заместителя мэра, частично ввели в курс дела, но и он ещё не все слышал. Три месяца назад выведен на эксплуатационную мощность в семь тысяч мегаватт новый ядерный реактор. Эта энергия позволила приступить к осуществлению эксперимента "Экран".
Я заинтересованно поднял брови.
- Практическая реализация принципа силового поля, - пояснил Моллюсков. - Светлоярск накрыт полупроницаемым колпаком радиусом в сто километров, который не пропускает никакой материи плотностью больше восьмидесяти килограммов на кубометр и искажает проходящее сквозь него элекромагнитное излучение.
- Вот почему связи нет... - кивнул я. - А когда этот ваш так называемый эксперимент начался?
- Вчера в девятнадцать ноль-ноль.
В такие моменты начинаешь жалеть о своей профессии. Главное - добыть информацию, а от кого, каким образом - неважно, хотя иной раз не расспрашивать хочется собеседника, а дать ему по морде.
- Ну и как результаты? - спросил я и даже улыбнулся, хотя очень криво.
- Удовлетворительные, - сказал Моллюсков, почему-то сморщился и снова разлил виски. Чокнулись, выпили. Не слишком ли гоним? - подумал я. А, не все ли равно, может, напившись, избавлюсь от ощущения оглушенности обухом, хотя последние лет пятнадцать, а тем более события этого дня, кажется, должны были приучить к философскому спокойствию.
