Еле волоча ноги, вся вымокшая, я поднялась на второй этаж маленького деревянного дома и позвонила в дверь.
За дверью залаяли собаки. Наверно, сразу штук сто. Уран зарычал, и шерсть у него поднялась дыбом.
Дверь открылась. На пороге стоял старичок. За его спиной, в тёмном коридоре, оглушительно лаяли собаки.
— Цыц! — прикрикнул старичок, и собаки замолчали.
Они выскочили на площадку и стали обнюхиваться с Ураном. Их оказалось всего две.
— Чего тебе, девочка? — ласково спросил старичок.
Я не ответила… Я не могла ответить. Я смотрела на собак. Обе они были лохматые и коричневые. У обеих было по белому уху. А у одной на спине было большое чёрное пятно.
Наверно, у меня был очень несчастный вид. Старичок вдруг посмотрел на меня внимательно и сказал:
— А ну-ка, девочка, заходи в дом. Чего на лестнице стоять?
Мы вошли в коридор. В коридоре было тепло и пахло лекарством. Собаки вбежали следом за нами.
— Так в чём дело, девочка? Ты кого-нибудь ищешь? — спросил старичок.
— Да, — промямлила я. — Я ищу… Здесь живёт… э-э…
И вдруг дверь из комнаты открылась и в коридор вышла… Вера Евстигнеевна.
В ГОСТЯХ У ВЕРЫ ЕВСТИГНЕЕВНЫ
Я оцепенела. Я, наверное, даже рот открыла. Вера Евстигнеевна тоже открыла рот, но тут же его закрыла.
— Синицына… — вымолвила Вера Евстигнеевна. — Люся… Папа, это моя ученица Люся Синицына!
— Очень приятно, — сказал старичок. — Очень, очень приятно! Будем знакомы. Меня зовут Евстигней Иванович. — И он протянул мне руку.
Что было делать? Пришлось мне в его открытую ладонь сунуть свой сжатый кулак.
— У тебя, Люсенька, рука болит? — поинтересовался Евстигней Иванович.
— Да нет… Просто… просто… жук у меня там.
— Ах, жук?! Это похвально. Значит, природой интересуешься, — сказал Евстигней Иванович. — Что же ты в дверях стоишь? Заходи. Молодец, что учительницу пришла проведать!
— Вот видишь, папа, какие у меня заботливые ученики! — засмеялась Вера Евстигнеевна. — С такими не пропадёшь!.. Но ты извини, Люсенька. Я всё-таки никак не ожидала от тебя такого подвига! Как иногда приятно ошибаться в людях!
И она обняла меня за плечи и повела в комнату.
…Потом мы обедали. Вера Евстигнеевна в постели, а мы с Евстигнеем Ивановичем за столом. Вера Евстигнеевна вместе с нами ела суп. Оказывается, учительницы тоже любят суп. И котлеты едят самые обыкновенные. С самой обыкновенной жареной картошкой. Завтра всем в классе об этом расскажу.
Дома Вера Евстигнеевна была совсем не такая, как в школе. Дома она была весёлая и разговорчивая. И рассказала мне, что она в постели потому, что у неё болит сердце.
