— Эта фальшивка, которую обнаружил Стрейджен, может стать неплохой отправной точкой для наших поисков, — задумчиво сказал Кааладор. Кааладор частенько перепрыгивал от простонародного говора к нормальной речи, как лягушка с кочки на кочку. — Если Колата прихватил с собой в министерство свору друзей и родственников, не будет ли разумно заключить, что именно им он в первую очередь доверится?
— Пожалуй, что так, — согласился Стрейджен, — и по датам на документах мы сможем определить, кто именно ходит у него в закадычных друзьях — таких, с которыми он решился бы поделиться, когда сделал своим досугом государственную измену. Я так думаю, что всякий, чье назначение совпало с назначением Колаты на пост министра, наверняка замешан в заговоре.
— Это которые еще живехоньки, — вставил Кааладор. — Уж коли тебя пригласят поиграть с дружками-приятелями в заговор, а ты заупрямишься, дак будь ты хотя б о двух башках, долго не проживешь.
— Можно мне сказать, ваше величество? — робко обратилась к Элане Алиэн.
— Конечно, дорогая.
Девушка держала в руках одну из папок.
— Бумага с годами всегда желтеет, а чернила выцветают? — спросила она едва слышно.
— Так оно и есть, дитя мое, — рассмеялся Сарабиан, — и это сводит с ума библиотекарей.
— И если где-то в этих стопках бумаги было написано то, что люди из министерства нутряных дел хотели… Оскайн вдруг разразился оглушительным хохотом. Алиэн вспыхнула и опустила голову.
— Я такая глупая, — пробормотала она совсем тихо. — Прошу прощения, что вмешалась в разговор.
— Это заведение, Алиэн, называется «министерство внутренних дел», — мягко пояснила Мелидира.
— Я предпочел бы ее термин, — подвывая от смеха, сообщил Оскайн.
— Можно мне уйти, ваше величество? — спросила Алиэн с пылающим от унижения лицом.
— Конечно, дорогая, — сочувственно сказала Элана.
— Погоди, Элана, — вмешался Сарабиан. — Подойди ко мне, дитя мое, — сказал он Алиэн.
Та робко подошла к его креслу и присела в неловком реверансе.
— Что угодно вашему величеству? — спросила она едва слышно.
— Не обращай внимания на Оскайна, — дружески сказал он. — Чувство юмора иногда берет в нем верх над вежливостью. Так что же ты хотела нам сказать?
— Это глупость, ваше величество. Я всего лишь неученая девушка. Мне вообще не нужно было подавать голос.
— Алиэн, — очень мягко сказал Сарабиан, — ведь это ты предложила нам вынести все документы из министерств и рассыпать их по лужайкам, и эта идея оказалась просто замечательной. Не знаю, как другие, но я выслушаю все, что бы ты ни захотела сказать. Прошу тебя, продолжай.
