R. I. P. | страница 2
— Уважаемый господин позволит мне быть его проводником? — дошел до меня услужливый голос управляющего.
Мы двинулись по аллее. Я с интересом оглядывался по сторонам, невнимательно слушая объяснения погребмейстера.
— Итак, как я уже говорил, здесь покоятся останки представителей практически всех разумных рас. Наша фирма старается удовлетворить все пожелания клиентов, касающиеся формы захоронения. А пожелания эти бывают такими разными! Как говорится: одному нравится поп, другому… — он разразился нервным смехом, но тут же замолк, перехватив мой суровый взгляд. Но и сейчас он ничуть не смутился. Он был опытным, закаленным в боях управляющим и такие мелочи не могли его смутить. Я задержался около небольшой таблички, повешенной на двух металлических столбиках и вслух прочел надпись:
— Что это значит? — спросил я.
— А это такая раса с Альдеборана. Мыслящие жидкости. Существуют в виде подвижных круглых капель. Этот вот приехал к нам, подцепил грипп и от высокой температуры усох.
Мой проводник развел руками жестом, выражающим полное бессилие и горечь.
— И он тут лежит?
— Да где там! Испарился полностью! Здесь только табличка. Так пожелала его родня. Если бы уважаемый господин только знал, что это была за мука с ними разговаривать! Это их кошмарное бульканье!..
Он схватился за голову и крутил ее, как будто хотел оторвать. Я поглядел на него с отвращением. Он вел себя слишком театрально, чтобы его серьезно воспринимать. Я сделал несколько шагов и остановился около огромной плиты из песчаника. Выбитые на ней буквы гласили:
Прокляни жестокий мир, позволяющий умирать в таком юном возрасте!
Управляющий, не дожидаясь моего вопроса, поспешил с объяснениями.
— Не удивляйтесь, это их специфическая мера времени. Планета, на которой они живут, вращается вокруг местного солнца с ошеломляющей скоростью. В связи с этим их год короче нашего.
Так что на самом деле ему было всего лишь три с половиной тысячи лет.
Я оставил его объяснения без комментариев.
Подумаешь! Тоже мне — ходячая энциклопедия!
Тихо поскрипывал гравий под подошвами. В кронах деревьев порхали птицы, наполняя воздух звучным щебетаньем. Солнце, уже клонящееся к западу, заливало кладбище теплым светом. Мы неспешно шли по свежеспланированной аллейке, минуя десятки утопающих в зелени могил. Меня начало наполнять чувство глубокого покоя. Это элегическое настроение нарушал какой-то странный шум, здесь явно неуместный. Я не мог выяснить происхождения этого шума. Пока мы не дошли до конца аллейки.