А из-за того, что им неизвестен объем информации, которую тебе удалось собрать, и они не знают насколько она для них опасна.
– Нам удалось собрать… – осторожно поправил я Плата.
– Да, нам, черт тебя дери! Ты и нас подставил как последних фраеров. Что будет дальше, я не могу представить.
– Выкрутимся, – попробовал я бодриться.
– А что еще остается делать? – обречено прошелестел совсем сникший Плат.
– Есть у меня одна идея…
– От твоих идей у меня только седины прибавляются.
– Позволь заметить, что только благодаря мне мы хоть что-то откопали, – ощетинился я. – Не разбив яйцо яичницу не приготовишь. Да, я проявил самодеятельность, да, я пока дилетант в сыскном деле, но все же кое-какие подвижки наметились. В конце концов, если на меня наедут твои бывшие коллеги, уйду в подполье. И буду сидеть там до тех пор, пока мы не раскрутим эту банду похитителей.
– Допустим ты так и сделаешь. А как мне и Марку быть? Если они не найдут тебя, значит примутся за нас.
– Ты предлагаешь мне сесть в тюрьму? Меня там сразу разделают как барашка, а шкуру натянут на барабан. Но даже в таком варианте вас не оставят в покое. Да ты и сам это знаешь. Не желаю я быть камикадзе. И тебе не советую. Если мы и дальше будем толочь воду в ступе, то нас точно уроют.
– И что ты предлагаешь?
– До сих пор нас опережали на ход, а то и на два. И все из-за нашей инертности и осторожности. За нами все это время вели наблюдение, а мы, как попугаи, болтали почем зря. Ладно я темный в деле сыска, но ты ведь профи. Уже после налета на контору можно было предположить, что за нами секут. А мы лишь мандражировали и ходили кругами.
Чтобы обезвредить врага, нужно забраться к нему в тыл. И бить, не раздумывая. Хватит с ними миндальничать.
– А как насчет закона?
– Это пусть его соблюдают твои кореша из ментовки. Они такие большие законники, мать их… – Я длинно и виртуозно выругался. – Речь уже идет даже не о премии Боба, а о спасении наших жизней. И в этом случае я не буду изображать из себя мальчика для порки. Что касается вас… – Я горько ухмыльнулся. – Не дрейфь. Я все возьму на себя, в случае чего. Я не буду сейчас приносить клятвы или что-то еще в этом роде. Ты меня знаешь. Сказал – сделаю.
– От твоих проникновенных речей у меня уже изжога. Это ты хорошо придумал – пожертвовать собой ради друзей. А я, конечно, буду носить тебе передачи и рассказывать своим детям какой у меня был благородный друг. Дело не в том, что мы в опасности. Какнибудь переживем. Загвоздка в другом – я просто в растерянности и не знаю, что дальше предпринять. Все концы обрублены, мы обставлены со всех сторон, но до сих пор так и не узнали, кто наш противник. Хуже такой ситуации не придумаешь. Храпов и его бригада – пешки. А нам нужен шахматист, гроссмейстер – их главный босс. Как к нему подобраться?
