Этот вопрос потряс Киру.
Другая дама, высокая узколицая брюнетка за тридцать в светло-коричневом платье, бросила карту на стол.
– Я скорее поверю, что Георг Четвертый все еще жив.
Услышав это, две другие женщины за карточным столиком весело расхохотались.
Кира не верила своим ушам. Они что, думают, что у нее совсем нет чувств? Или им просто все равно?
– Их мнение не имеет для нас значения, мисс Мельбурн, – прошептал Джеймс ей на ухо. – Они не понимают...
– Когда я смотрю на нее, у меня нет сомнения, – прошептала рыжеволосая, – что она, безусловно, способна провести два дня в постели с лордом Венсом – или с любым другим лордом, который этого захочет. Лорд Венс описывал моему мужу все неделикатные вещи, которые делала мисс Мельбурн! И она выглядит именно как женщина, которой нравятся такие вещи.
Кира вспыхнула. Ложь лорда Венса, все ее оскорбительные детали достигли даже этого уголка Англии; теперь она не могла делать вид, что это незначительные сплетни или что миссис Бейклиф просто настроена против нее. В глазах всей Англии она была падшей женщиной.
Примет ли ее кто-нибудь в Танбридж-Уэллсе? И что она будет делать, если этого не случится? Кира схватилась за плечо Джеймса, словно ища поддержки.
Женщины не видели ее, но было ясно, что им все равно, что их могут услышать, и они так жестоко поносят ее, на самом деле даже не зная, о ком говорят.
– Вот именно, сестра. – Маленькая брюнетка в оранжевом платье решительно закивала. – Я ничуть не удивлюсь, если узнаю, что она скакала с лордом Вен-сом, как обыкновенная проститутка. Думаю, этого следовало ожидать. Ее мать, вероятно, выросла в гареме и многому научила ее.
Боже, при чем тут мать? К тому же в Раване не знали гаремов.
В следующее мгновение Кира почувствовала на себе тяжелый взгляд и, подняв глаза, увидела, что герцог внимательно наблюдает за ней, сидя за столом неподалеку от четырех женщин с картами в руке и стоящим около локтя бокалом. Его лицо казалось мрачным, и между темными бровями залегла глубокая складка.
Оказывается, он слышал все эти инсинуации, видел ее жестокое унижение! О, как он, должно быть, злорадствует! Кира почувствовала, что ненавидит его за это, она с трудом боролась с нахлынувшими слезами.
Джеймс обернулся к ней и попытался увести ее, но Кира не могла двигаться.
– Идемте со мной, мисс Мельбурн. – Джеймс потянул ее за руку. – Мы найдем кого-то другого, с кем можно общаться.
– Нет, – прошептала она, ощущая одновременно и гнев, и боль, и стыд.
