— Куда ведет эта дверь? — спросил Пуаро, кивая в сторону двери у окна.
— В другие апартаменты, — ответил инспектор. — Она закрывается на засов.
Пуаро подошел к двери, отодвинул засов, нажал на ручку и попытался открыть ее. Дверь не поддалась.
— Значит, на той стороне есть такая же задвижка, — заметил он. — Хорошо, здесь, кажется, все в порядке.
Затем он подошел к окнам и исследовал каждое из них по очереди.
— Ни одного балкона.
— Однако, если бы он даже и был, это вряд ли прояснило бы дело, поскольку камеристка комнаты не покидала, — нетерпеливо проговорил инспектор.
— Evidemment,[44] — с невозмутимым видом сказал Пуаро.
— Так как мадемуазель утверждает, что она не выходила из комнаты…
В этот момент его прервали. В комнату вошла сотрудница полиции вместе с горничной.
— Ничего, — произнесла она лаконично.
— Теперь, надеюсь, этой французской дряни станет стыдно за то, что она оскорбила порядочную прислугу! — заявила девушка.
— Хорошо, хорошо, — сказал инспектор, распахивая перед ней дверь. — Никто вас и не думал подозревать. Вас осмотрели просто для порядка. Можете идти. Мы вас больше не задерживаем.
Горничная вышла с большой неохотой.
— А ее вы тоже будете обыскивать? — Она показала на Селестину.
— Безусловно!
Выпроводив ее, инспектор закрыл дверь на ключ. Полицейская служащая повела Селестину в расположенную рядом маленькую комнатку. Через несколько минут они вернулись назад. Результат был тем же.
Лицо инспектора становилось все мрачнее…
— Весьма сожалею, но мне придется обыскать помещение, — обратился он к миссис Опальзен. — Очень жаль, мадам, но я должен выяснить все до конца. Ведь если колье не у вас, значит, оно спрятано где-то в этой комнате.
Селестина закричала и снова вцепилась в руку Пуаро. Он наклонился к ней и что-то прошептал на ухо. Та с сомнением посмотрела на него.
— Si, si, mon enfant,[45] обещаю вам, поэтому будет лучше не оказывать никакого сопротивления.
Потом он повернулся к инспектору:
— Вы позволите, мосье? Небольшой эксперимент — исключительно ради собственного успокоения.
— Как вам будет угодно, — недовольно ответил полицейский офицер.
Пуаро вновь обратился к Селестине:
— Вы рассказывали нам, что выходили в свою комнату, чтобы принести нитки. Где они лежали?
— На комоде, мосье.
— А ножницы?
— Там же.
— Вы не будете возражать, мадемуазель, если я попрошу вас повторить сейчас все ваши действия? Вы сказали, что сидели тогда за своей работой вот здесь?
Селестина села в указанном месте. По знаку Пуаро она встала, вышла в соседнюю комнату, взяла нитки с комода и вернулась обратно. Пуаро внимательно наблюдал и за тем, что она делала, и за стрелками на часах, которые он держал в руке.
