И какая предусмотрительность. По положению, операции в поезде не производятся, только перевязки. И все-таки, смотрите, как подобран инструментарий, ничто не забыто, можно сделать в случае нужды любую операцию, вплоть до трепанации черепа. Да, здесь можно работать. Здесь будет приятно работать! И комиссар — достойный товарищ, и врачи такие симпатичные, особенно Супругов.
В Супругова Юлия Дмитриевна была влюблена.
Она всегда была влюблена в кого-нибудь. Попадая в новую обстановку, она осматривалась и намечала себе: «Вот в этого я влюблюсь». И сейчас же влюблялась.
В городской больнице она была влюблена в профессора Скудеревского, с которым работала четырнадцать лет. На глазах у нее он состарился, получил два ордена, начал и закончил большой труд об удалении раковых образований, заболел бруцеллезом и вылечился от него, — она все его любила.
Раза три или четыре она изменила профессору ради молодых ассистентов. Но старое чувство брало верх, и она, браня себя за ветреность, возвращалась к нему.
Он ни о чем этом не подозревал. Ассистенты тоже. Никто не подозревал. Никто не считал Юлию Дмитриевну женщиной. Профессор Скудеревский остолбенел бы, если бы узнал, что она влюблена в него. С нею никто никогда не заговаривал на интимные темы.
Только однажды профессор сказал ей:
— Хорошо, что вы не замужем.
(Ему никто об этом не сообщал — это было ясно само собою.) А у нее замерло сердце.
(Хотя она знала, что он женат, недавно праздновал серебряную свадьбу и имеет внуков.)
— Почему? — спросила она.
— Я не мог бы работать с замужней сестрой, — ответил он. — Хирургическая сестра должна отдавать себя работе целиком.
В этот вечер она медленно шла домой по темному пустынному бульвару и повторяла про себя этот короткий разговор. Она думала, что ради страдающего человечества она пожертвовала личной жизнью. Нет, не так: ради него, профессора Скудеревского, она отказалась от супружества и материнства. Так получалось печальнее и слаще. Ради него. Ради любви к нему…
На финском фронте она была влюблена в бригадного врача. Но финская кампания была короткая, и любовь пролетела как сон.
В санитарном поезде выбор Юлии Дмитриевны некоторое время колебался между Даниловым, начальником и Супруговым.
Данилов был забракован первым.
«Недостаточно тонок», — решила Юлия Дмитриевна.
У начальника были черты, роднившие его с незабвенным профессором Скудеревским: седина, мешочки под глазами, приятный голос.
«Нет, — подумала Юлия Дмитриевна, — в военное время с начальником не должно быть никаких других отношений, кроме служебных».
