Но и на фото он не улыбался. Узкий подбородок, прямой длинный нос, холодные светлые глаза. Никакого сходства с изнеженным и капризным Густавом IV.
— Да, симпатичный, — признала Грейс. — А когда он приедет?
— Заранее мы никогда не знаем. Он появляется и исчезает, как дикий гусь.
Анне понравилось сравнение, и она его повторила, добавив, тихо хихикнув:
— Умный наш гусек.
Грейс встала. Она узнала кое-что новое, но ответов на её вопросы по-прежнему не было. Аксель — не Густав. Вот и все. А что писала про него в дневнике Вилла?
«Аксель так ужасающе серьезен, и так немногословен…»
— Вы заходите к нам, мисс Эшертон, — сказала Анна, и Катрин добавила:
— Это так любезно с вашей стороны.
Дверь закрылась, старушки исчезли, будто снова убрали в шкаф старую фотографию. Но почему Польсон ничего не сказал про Акселя?
Зайдя попозже поинтересоваться насчет новостей, тот сокрушался: знал ведь, что у старушек есть племянник, но фру Линдстром и все прочие называли его капитаном Моргенсоном, и никогда — по имени.
В гостях у старушенций он никогда не бывал, и Вилла тоже. Польсон не верил, что Вилла встречалась с племянником. Разве что раз-другой? Разве она не написала в дневнике, что он неразговорчив? Нет, это не Густав.
Грейс жаловалась, что голова её словно набита ватой. Как здорово, что завтра она едет за город с Синклерами!
Польсон поначалу расстроился, но тут же спохватился, что даже хорошо, если она проведет время с Синклерами, потому что по воскресеньям сам он всегда ходит куда-нибудь с сыном и это правило никогда не нарушает.
Конечно, сын у него должен быть на первом месте, но все же голос Грейс прозвучал резче, чем ей хотелось бы:
— Вы не обязаны мне помогать.
Грейс чувствовала себя уставшей и замерзшей. Радости от того, что она нашла Акселя, как не бывало. Польсон на неё не смотрел, но она заметила, что он обижен, и пожалела, что вела себя так недружелюбно.
Питер Синклер спросил:
— Вы собираетесь остаться?
Грейс услышала в его голосе раздражение. Атмосфера в машине была довольно прохладной. Казалось, надвигается шторм, ветер раскачивал лодки у причалов и срывал листву с деревьев Кэт наглухо замоталась шарфом, лицо её стало совсем детским. Питер в толстом просторном свитере и казался вдвое шире. Выглядел он здоровым и сильным, но не скрывал дурного настроения, даже когда Грейс села в машину.
Дети были в шотландских красных беретах, слишком ярких для их бледных лиц. Джорджия щебетала, радуясь поездке за город, Александр молча забился в угол.
